Вызов судьбе (СИ)

Ирина молча кивнула. Когда за адвокатом закрылась дверь, она вернулась на кухню, мысленно прокручивая в голове их разговор. Если верить Анне Игоревне, процесс может затянуться. И в нём слишком много подводных камней, которые могут утянуть на дно не только саму Ирину, но и других, ни в чём не повинных людей. Этого Ира допустить не могла. Так, может, лучше просто написать “чистосердечное”? Мол, виновата, каюсь... Тогда и отвечать ей... Вот только Анна ждёт не этого. И Ира её вполне понимала. Что же, значит, придётся просто ждать. И предупредить всех, кого это может коснуться.

Предупредить... Ира потянулась за телефоном. Набрав номер Орновицкого, она слушала длинные гудки в трубке, прижав мобильный к уху плечом и пытаясь распечатать сигареты.

- Доброе утро, Глеб Александрович, – поздоровалась она, услышав в трубке бодрый голос. – Не разбудила? Я хотела бы с вами поговорить. Когда мы можем встретиться? Вот как...

Ира растерянно умолкла, слушая Глеба. На её лице появилась неуверенная улыбка.

- Я рада. – Наконец тихо сказала она. – Я очень рада. Спасибо, что сказали мне. Передайте Александре Михайловне... А впрочем, не надо. Нет-нет, ничего. Не надо. Глеб Александрович, я же говорю... – Ира умолкла, слышая собачий лай в трубке. Глеб куда-то нёс телефон и, судя по звукам, ему приходилось пробиваться чуть ли не через целый зоопарк. – Доброе утро, Александра Михайловна. Асенька, перестаньте. Всё в порядке. – Ирина вздохнула, пытаясь проглотить ком в горле и одновременно испытывая огромное облегчение. – Нет, я не сержусь. Это я должна перед вами извиниться. Ася... Я очень за вас рада! Конечно, мы обязательно увидимся. А сейчас дайте-ка мне Глеба Александровича.

Дождавшись, пока Глеб возьмёт трубку, Ирина рявкнула:

- Орновицкий. Обещаю: если она будет плакать из-за тебя, я из тебя котлеты сделаю. Хирургические. Рубленые!

Отложив телефон, Ира улыбнулась. С сердца словно камень свалился. Значит, Ася соврала про аборт... Только сейчас, когда выяснилась правда, Ира поняла, насколько она переживала за эту девочку, в которой она видела себя... Молодую. Неопытную. Но уже успевшую познать боль. Кажется, Асе столько же, сколько было Ире, когда она вышла замуж... Или чуть больше... Но Ася любит Глеба. А Ира? Любила ли она своего мужа? Наверное, любила... Вот только в её сердце всегда был другой: первый, любимый, родной...

Внезапно Ира поняла, что безумно соскучилась по Диме. Пусть злится, ревнует, но только бы увидеть его... У них было столько планов на Новый год... И она так хотела встретить праздник в объятиях любимого. Ведь говорят – как встретишь Новый год, так его и проведёшь. А Ире хотелось провести этот год и ещё много-много лет с любимым Димкой, с этим ревнивым паразитом... Он всегда был таким. Моё – и всё. И она согласна была принадлежать ему, единственному и любимому до слёз, до боли в груди, до щекотки в животе. Может, это и есть те самые бабочки, о которых пишут поэты? Жаль только, что хирургия доказала, что никаких бабочек в животе нет... А то, что есть, отнюдь на столь романтично...

Быстро собравшись, Ира вышла из дома. На улице начинало темнеть, а снег, казалось, решил окончательно замести город. На дорогах были заметны следы снегоуборочной техники, но они быстро исчезали под снежным покрывалом. Ира напряжённо сжимала руль, всматриваясь в дорогу, едва видневшуюся сквозь пелену снега. За городом придётся чуть ли не ползком пробираться. В такую метель и фары не помогут.

Она оказалась права. Дорога за пределами столицы сливалась с окружающими её полями, и лишь едва виднеющиеся следы колес указывали на то, что машина Ирины всё ещё едет по дороге. Через несколько десятком километров дорога стала ровнее, и Ира невольно нажала на газ, увеличив скорость. Ей хотелось побыстрее выбраться из этой снежной круговерти и оказаться дома. Внезапно впереди мелькнули фары, и Ира с ужасом поняла, что едет по встречке, и что перед ней автобус. Она резко вывернула руль вправо, буквально бросая машину на свою полосу и чудом увернувшись от бешено сигналящего автобуса. Снег сыграл с ней злую шутку. Она была уверена, что едет по своей полосе...

Машина остановилась. Ирина сжимала руль дрожащими руками, пытаясь унять колотящееся сердце. Больше никаких поездок! Чёрт бы побрал эти дороги, снег и коммунальщиков, которые даже трактор не могут пустить! Но, оглядевшись, Ира поняла, что трактором тут и не пахнет. Она остановилась посреди трассы, с одной стороны которой было поле, с другой – сосновый лес. Какой уж тут трактор, если в городе даже проспекты не почищены...

Едва отдышавшись, Ира попыталась завести мотор, но тот молчал.

- Нет... – Она попыталась ещё раз, и ещё, но безуспешно. – Чёрт!

В сердцах стукнув по рулю, Ира потянулась за сумкой. Но, достав телефон, она поняла, что чудеса мобильной связи до этой глуши не дошли. Сердце похолодело. Одна, посреди трассы, впереди ночь. Кто знает, проедет ли кто ещё по этой дороге в такую погоду...