Вызов судьбе (СИ)

- Чего встала? Или проходи, или проваливай! – Пропыхтел полный мужчина с двумя сумками, по одной в каждой руке. Рядом семенила невысокая рыжая барышня с сожжёнными краской волосами, держа за руку мальчонку лет пяти, не выпускающего из рук круг для плаванья. “Турция”, – поняла Наташа и посторонилась. С людьми, собирающимися на отдых в Турцию, лучше не спорить...

Выйдя из здания аэропорта, Наташа поморщилась. Не согревал даже тёплый стаканчик с чаем, который она купила по пути. Снег норовил ослепить, забраться за воротник, и на миг Наташе показалось, что она снова в Бостоне. Она с трудом нашла нужную маршрутку. Устроившись возле окна, Наташа с облегчением подумала, что ещё немного, и она будет на автовокзале, а там автобус, пара часов – и дома... Сердце кольнуло от этого слова – “дома”... А где теперь её дом? Пустая холодная квартира... Разве это дом?

Маршрутка дёрнулась и остановилась.

- Не боись, сейчас поедем! – Бодро крикнул водитель, выскакивая в метель. Наташа тоже вышла на дорогу, не обращая внимания не ропот недовольных пассажиров, что она запустила холод в маршрутку. Ветер сердито растрепал её волосы, и Наташа привычным жестом заправила их за ухо. Хотя это мало помогло. Но даже ветер и метель нравились ей здесь, в этой стране. которую она когда-то покидала с мыслью, что больше никогда сюда не вернётся. Вернулась. А теперь всё повторялось...

Оказавшись наконец на автовокзале, Наташа отдала почти все деньги на билет. Кассир в ответ на вопрос, где стоит автобус, лишь неопределённо махнула рукой. Наташа сердито вздохнула и отправилась на поиски автобуса. Долго искать не пришлось.

- Когда поедем? – Наташе пришлось повысить голос, чтобы водитель услышал ей сквозь надрывающееся на всю маршрутку радио.

- Как загрузимся, так и поедем. – Последовал лаконичный ответ.

- А когда загрузимся?

- Как поедем, так и загрузимся. – Водитель закурил. Наташа сердито отмахнулась от сигаретного дыма. Её мучения только начинались... Почти не сомкнув глаз в самолёте, она надеялась хотя бы в маршрутке вздремнуть, но не тут-то было. Два часа ухабов, дребезжания всего автобуса и визга тормозных колодок на поворотах... И когда Наташа, вконец разругавшись с водителем, вылезла из маршрутки, её голова гудела от орущего на весь салон шансона, новостей о политике, субсидиях и какой-то Гале, которая “купила пять кило сахара всего по 16 грн. а на базаре по 20 продают”.

Наташа быстро промчалась по двору, не позволив себе и на миг задержаться. Она знала: стоит остановиться, и нахлынут воспоминания. Её не хотелось ничего вспоминать. Но сердце упорно выстукивало: “Ярик, Ярик, Ярик”... Наташа приложила руку к груди, словно пытаясь успокоить этот бешенный стук. Она поднялась по знакомой до боли лестнице. Вот её дверь... Но ей не сюда. Наташа решительно нажала кнопку звонка квартиры напротив. Ещё раз. И ещё. За дверью послышались шаркающие шаги. Наташа замерла. Что. если она опоздала?..

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Валентина Ивановна, близоруко щурясь.

- Это кто же тут хулиганит? – Ворчливо произнесла она. И внезапно ахнула.

- Наташенька! – Старушка схватилась за сердце, заливаясь слезами и протягивая к Наташе руки. И впервые за долгие годы Наташа с радостью кинулась в объятия к постороннему, по сути, человеку. Ни на минуту ей и в голову не пришло, что она “не любит нарушения личного пространства”. Валентина Ивановна заменила ей маму, бабушку и всех близких людей... А ведь когда-то она была лишь соседкой... И когда Наташе позвонили и сказали, что Валентина Ивановна перенесла сердечный приступ и может не выкарабкаться, Наташа не раздумывала. Она должна была быть рядом с этой старушкой, ведь. как ей сказали, Валентина Ивановна “очень хотела повидать свою Наталочку перед смертью”. И сейчас у Наташи словно камень с сердца свалился. когда она увидела Валентину Ивановну живой и...

Наташа отстранилась и с подозрением посмотрела на соседку.

- Ну настоящая американка... – Проговорила старушка, вытирая глаза маленьким платочком.

- Валентина Ивановна, а... – Начала было Наташа, но соседка заторопилась:

- Да что же это я гостью такую на пороге держу? Заходи, заходи, детка!

Наташа последовала за ней, всё ещё подозрительно щурясь. Валентина Ивановна захлопотала около плиты.

- Голодная, небось? – Деловито поинтересовалась она. – Я тебе сейчас борщика горяченького...

- Валентина Ивановна! – Наташа перехватила её руку и заставила женщину сесть на табуретку. – Объясните мне, что происходит?!

- А что происходит? – Невинно захлопала глазами та.

- Это я вас спрашиваю! Вы уж простите за грубость, но на умирающую вы не очень похожи.

Валентина Ивановна опустила глаза, теребя бахрому на скатерти.

- Обманула я. – Призналась она. – Ты уж прости меня, старуху, что на старости лет пошла на такое... Не болела я. И приступа никакого не было.

- Валентина Ивановна! – В ужасе вскрикнула Наташа, и в её глазах мелькнула паника. Но она же сказала Вильямсу... Что, если он решит проверить?! А он может...