Вызываем огонь на себя

В те зимние дни «Дядя Коля» работал в деревне механиком молотильного движка. Никто из местных жителей, знавших колхозного агронома Николая Артемьевича Никишева, не подозревал, что партия оставила его в тылу врага для подпольной работы. Ему было тогда лет сорок пять. Рыжеватая стариковская борода сильно старила его, но голубые глаза с лукавинкой глядели молодо. В нем было что-то от Кола Брюньона и от того русского мужика, который не перекрестится, пока гром не грянет. До поры до времени медлительный и с виду даже беспечный и ленивый, этот орловец в час горькой беды обнаружил вдруг такую кипучую энергию и такие редкостные таланты, о которых он и сам не подозревал.

Недаром агроном отсталого колхоза превратился позднее в начальника разведки передовой партизанской бригады… «Придет человек, — сказали ему в сорок первом, — скажет пароль: «Привет из Дятькова…»

Как-то на молотильный ток забрел незнакомый Дяде Коле белобрысый щуплый парнишка лет пятнадцати, босой, в не-опоясанной ситцевой рубахе и допотопных холщовых портах.

— Мне нужен Никишев Николай Артемьевич, — сказал паренек, теребя уздечку в руках.

— Я Никишев, — ответил Дядя Коля. — Что тебе?

— Мне говорили, дяденька, будто вы чужую буланую кобылу видали, — проговорил паренек, — а моя убежала. Не она ли? Я из соседней деревни… Привет вам из Дятькова…

Вышли они в поле. Паренек выпалил коротко, без запинки:

— Дядя Коля! Меня прислал Дядя Вася. Нужно устроить своего человека в гестапо, полицию или комендатуру. Передайте следующему связному его имя, фамилию и воинское звание.

«Наконец-то!» — обрадовался Дядя Коля. До этого он занимался лишь переправкой окруженцев через фронт, давно соскучился по настоящей работе.

Так установил связь с Дядей Колей двадцатичетырехлетний «Дядя Вася» — разведчик 10-й армии старший лейтенант Василий Алисейчик. Незадолго до того вместе с радистом Сергеем Школьниковым он перешел линию фронта в районе Кирова с заданием штаба 10-й армии — наладить разведку Сещинского аэродрома. Майор Орлов, командир бригады, располагавшейся в освобожденном партизанами городе Дятькове, выделил в распоряжение Алисейчика двух своих разведчиц — Зину Антипенкову и Шуру Чернову. Они стали держать связь с Дядей Колей.

Вскоре Дядя Коля в ответ на предложение пойти работать в полицию сказал немцу-переводчику из комендатуры Отто Геллеру, с которым он успел завязать «приятельские» отношения:

— Сам я, Отто Августович, для полицейских дел староват, сами видите. Вам помоложе люди нужны. Знаю я охотника на это дело. Костя Поваров.

— Из деревни Вельская? — нахмурясь, воскликнул Геллер.

И тут же похвастался своей осведомленностью:

— Так он же лейтенант — связист, комсомолец с четырнадцати лет! О нем в армейской газете до войны писали — отличник боевой и политической подготовки. Я лично занес его в список неблагонадежных.

— Пустяки! Парень карьеру делал, а потом под суд угодил, дезертировал из штрафного батальона, у родителей живет — бате по хозяйству помогает. Он у бургомистра Малаховского учился, когда тот учителем здесь был. Поваров согласен поставить магарыч. Батя у него — царский солдат, ногу на фронте потерял. Староста Сещи Зинаков Гавриил Тихоныч тоже его рекомендует.

Дядя Коля не упомянул, разумеется, что Зинаков поставлен старостой именно им, Дядей Копей, и помогает нужным людям.

За сто марок Геллер устроил двадцатидвухлетнего комсомольца лейтенанта-окруженца Поварова полицейским сещикской волостной полиции. Пришлось заполнить подробную анкету: учился в сещинской школе колхозной молодежи, работал в колхозе «Пятилетка», в 1939 году мобилизован в РККА, определен в Воронежское военное училище связи, выпущен лейтенантом, попал в окружение под Вязьмой… Как-то не очень вязались со всем этим слова: «Желаю служить Великой Германии…»

Когда Геллер увидел Поварова с белой нарукавкой полицейского, он назвал его своим «крестником». Но Костя считал своим «крестным» не Геллера, а Дядю Колю.

С самого начала проявил Константин Поваров недюжинные способности. Способности не полицейского, разумеется, — советского разведчика. Он искал и находил верных и смелых людей в Сеще, Вельской, Яблони, Радичах. Зорким глазом, еще не зная, что Аня Морозова-разведчица Красной Армии, увидел Костя Поваров в этой девушке качества, необходимые подпольщице, — стойкость, мужество, верность, понял, что сможет на нее опереться. С начала сорок второго года он уже считал её одним из своих основных помощников. Когда весной прервалась связь Поварова с Алисейчиком, то именно Аня, спасая еврейку Женю, установила с помощью своих подпольщиц новую связь с Аркадием Виницким. Позднее через Дядю Колю наладилась связь и с Федором Данченковым.