Вызываю огонь на себя

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Ну и дурак. Нашел проверку. Лучше бы с бабами после службы развлекался, пока молодой.

– Я женат.

– Женат? – искренне удивился Смирнов. – И давно?

– Уже два года.

– В училище еще женился, что ли?

– В академии.

– Скажи еще, что и ребенок у тебя есть?

– Жена на восьмом месяце.

– Совсем хорошо. Куда ж ты ломанулся от семьи-то?

– По-моему, я все объяснил.

– Да, чудаков у нас в армии всегда было с избытком.

– Но ты же полетел? Вместо того чтобы с женщинами в Москве развлекаться.

– Ну ты, лейтенант, сравнил. Мне приказали, я и полетел. У вас же наверняка выбор был.

– Был.

– Вот и говорю, чудак ты. Если б мое мнение спрашивали, то я бы ни за какие бабки сюда не полетел бы.

Прапорщик прервал друга:

– Кончай, Борь. Чтобы ты да откосил?

– Кончают, Соболь, знаешь куда?

– Знаю. Не пудри мозги лейтенанту.

– А что, разве я не прав? Ну ладно был бы холостой или с женой разлад, тогда понятно. А так: дома все хорошо, жена ребенка ждет, а он в командировку. Да не куда-нибудь, а в Сирию. И кем? Наводчиком, которому придется в тылу «духов» работать.

– Вместе с нами, – напомнил прапорщик.

– Но мы-то для этого и существуем, а, лейтенант?

– Хорош базарить. Рынок, а народу немного.

– Главное, торговцев много, а людям откуда взяться? Они только возвращаются к своим очагам.

На базаре действительно торговых точек было много, а покупателей мало. Но и те и другие вышли встречать русский спецназ. Окружили, жали руки, благодарили. Особенно радовался один сириец, уже немолодой, лет под сорок, у него не было ноги, потерял в боях с ИГИЛ. Он что-то быстро говорил, размахивая руками. Спецназовцы поприветствовали и его.

И тут произошло то, чего не ожидал никто.

Откуда-то хлопнул выстрел, и радовавшийся инвалид-сириец упал на асфальт с пробитой головой.

Народ метнулся к торговым рядам, к зданиям.

Жилин подал команду:

– В укрытие.

Хлестнул второй выстрел, пуля ударила в брусчатку в сантиметрах от ног Опарина.

– За мной, лейтенант, – крикнул Смирнов и буквально затолкал наводчика в нишу, уставленную стеллажами с сувенирами, прикрытую балахоном сверху и сбоку.

– Снайпер, мать его, – проговорил Смирнов.

– Почему в сирийца выстрелил, непонятно, мог и кого-нибудь из нас завалить, ведь видел, что мы русские, – проговорил Соболь.

– Потому, что сириец слишком активно показывал свою радость. Кто-нибудь заметил, откуда стрелял этот шакал?

– Я заметил, – ответил Опарин.

– Ты?

– Я.

– И когда же? Когда чуть в штаны не наложил посередине рынка?

– Потому и стоял, чтобы определить позицию снайпера.

– Ты еще скажи, что ждал второго выстрела?

– Нет, но я боковым зрением заметил первую вспышку.

– И откуда?

– Отсюда третье здание, наполовину разрушенный четырехэтажный дом. С балкона или террасы третьего этажа.

– Точно?

– Точно.

– Ну, смотри.

Соболь взглянул на Смирнова:

– Ты что задумал, Боря?

– А ты не догадываешься? По нам стреляют, а мы молчим? При нас сирийца эта тварь пристрелила за то, что вышел встречать нас, чуть лейтенанта не завалила.

– Так он уже наверняка свалил с позиции? Не идиот же сидеть на месте после обстрела?

– Если бы хотел свалить, то свалил бы после первого выстрела, а снайпер ждал. Сто пудов он и сейчас на позиции. Это опытный стрелок, а опытные не мечутся, имея путь к отходу, а в полуразрушенном здании таких путей навалом. А может, и смертник работал. Их сейчас тоже полно у игиловцев. Короче, надо проверить этот дом. И проверить должны мы, так как мы к нему ближе всех.

– Без приказа?

– Надоел ты мне, Соболь.

Смирнов вытащил радиостанцию:

– Первый! Я – Четвертый.

Командир группы ответил тут же:

– На связи! Вы в порядке?

– В порядке. С нами наводчик, он вроде как засек, откуда бил снайпер.

– Откуда?

– Здание рядом с нами.

– Считаешь, что снайпер остался на позиции?

– Да! Но, естественно, в готовности отойти.

– Предлагаешь нейтрализовать его?

– Можно попытаться и взять, если застанем.

– Проверить дом надо, да и вообще посмотреть район, если в поселке группа снайперов, то и мирных жителей побьет много, и нам без потерь не выйти. И как стрелок тут не по нашу душу сидел?

– Нет. И не группа действует – одиночка. И не мы его цель. Зачем тогда валить сирийца, когда можно было нас троих положить? Но хлопот этот урод доставить действительно может много. Значит, я с Соболем иду в дом. Лейтенанта-наводчика оставлю.

– Давай, но аккуратно, остальные бойцы прочешут прилегающие развалины.

– Принял, работаю!

Он отключил станцию, посмотрел на Соболя:

– Вот тебе и приказ. Что еще угодно, господин прапорщик?

В разговор вступил лейтенант Опарин:

– Я пойду с вами.

– Нет, – отрезал Смирнов, – вас, наводчиков, и так мало, да и нет у тебя боевого опыта. Брать «духов» – это наша работа.

Рядом заговорил владелец торговой точки.

– Что? – переспросил старший лейтенант, хотя ни слова не понимал по-арабски.

Но Опарин неожиданно ответил:

– Хозяин лавки, Амир, говорит, что может показать, как пройти в дом из соседнего здания, прямо в сохранившийся подъезд.

– А ты откуда знаешь?

– Я два года проучился в институте иностранных языков имени Мориса Тореза.

– Чего? В инязе?

– Да.