Вызывной канал

Хочу тебя. Моя женщина для нищеты. Для цинги и таёжного голода. Для дорог и скитаний. И ветра, сдувающего не только маски, но и гримассы вежливости. До кости. Ураган с женским именем.

Если ты меня разлюбила, значит просто я стал недостоен, а не клянчишь новую тряпку, шубку норковую или тойоту.

Если ты меня больше не хочешь, значит просто в такой круговерти я забыл уже, зачем вышел в море, куда плыл, куда возвращаться, и где укрыться от шторма.

Маячок мой. Моя моя тихая гавань. Где всегда тебе будут рады?..

***

Я опять стою в Феодосии. Но не встречу тебя на улице. Меня не отпустят с выгрузки. Хозяин взнуздал — дальше некуда. И хозяин себе — я сам.

Так уж вышло. Этот — спился. Этот — не выдержал. Этот — просто дал дёру, когда прищемило хвост и запахло бандитами, а не прибылью. А ведь были — друзья и соплаватели. Слабаки! Ничего, мы прорвёмся. Мы возьмём жизнь на абордаж по праву сильного. Мы ей в глотку клыками вцепимся, чтобы крови напиться. Мы читали внимательно Лондона.

Из тех, с кем мы начали, я один лишь остался в доле. Правда — доля моя незавидная. Компаньоны: один щёки дует в Киеве, держит банковский счёт и печать; второй — взятки носит в Одессе. Я ж — на судне сижу вечным сторожем. Чтоб механики не сдали топливо, а матросы брезенты не продали, чтобы судно не разморозилось, когда вырубят электричество. Сами ж были такими — наёмными, которым за месяц не плачено. Да, рэкет. Да, кинули. Но им то что? Они — отработали. Им теперь — получить за труды. И плевать, что мне тоже не плачено, а горбатил я больше их: ведь взнуздал меня не надсмотрщик, а Свобода.

По уму, нужно было всё бросить, как только запил Серёга. Когда он забросил на рельсы свой капитанский диплом, и отправился домой — плотничать. А ведь мы тогда уже выкарабкались… Но ведь я — не слабак. Утрусь. Сломался друг — ладно.

Капитан сейчас — не мой ставленник. Одессита и взяткодателя. То-ли кум, то-ли сват, то-ли брат. Старой закалки дядька:

— Зачем ты связываешься, чтобы ставили в порт? Это — дело получателя груза… — невдомёк, что всё мандариновое судоходство — на друзьях и на личных связях. Даже взятки не даст в портнадзоре, чтобы в рейс без радиста выпустил. Сгниют мандарины, пока получатель выбегает трансфлоты с таможнями всякими. За гниль и нам не заплатит: не с чего. И судись с ним, если найдёшь.

Что там было ему обещано? Он был поражён, что нельзя взять свою повариху вместо повара-мужика. Взял, не поверил. Теперь вот вместе с нами горбатит на выгрузке. Одного не хватает. Проверено. Не привык он таскать ящики на капитанском горбу. Адский труд — и за десять долларов. Не до поварихи ему уже.

Что там было ему обещано? Ну сорвался один клиент — он уже в панике. Возвращаться в Одессу! В мандариновый-то сезон.

Он набрал с собой всяких варений, любимых ковров и старпомов. Он привык жить на судне с комфортом. А тут вахту нужно стоять! Два штурмана, два механика, два матроса, радист и повар. Сокращать уже дальше некуда. И даже самый любимый старпом трое суток не выстоит.

Но в Батуми мы шли целых восемь. Чуть задуло — уже мы на якоре. Старая гвардия. Экономично-валютный ход. Суток больше — больше и шмуток. Даже матросы уже беспокоятся. Мандарины начали рвать, как только мы вышли в море. Заплатят теперь нам, как же. За гниль, что в трюмах привезём?

Что там было ему обещано? Из кабинета взяточника не видно, как эти деньги делаются горбом. Я знаю, что компанейцы, нормально зажилили штуку, заплатили себе самим взятку. Но ведь я не слабак — утрусь. Серёга ведь запил не с рэкета, и не с пролёта в Турции, за который команде не плачено. С этих вот трёх нулей. Лучше б команде отдали… Только б нам двоим не хватило. Но ведь не привыкать — мы хозяева, чёрт возьми, а не батраки.

Мы всю ночь беседуем с кэпом. Обманули его, что поделаешь? Кэп — нормальный мужик, старой гвардии. Сам не знал, куда попадёт. Что там было ему обещано? Вот вернётся в Одессу, сдаст судно, и — творите что заблагорассудится. Мы вот здесь. А сладкая парочка? Ты — в команде с двумя проходимцами.

А ведь он и не знает о трёх нулях. И что стоит вернуться в Одессу — снова месяц простоя, проверок и тыканья палок в колёса. Аренда, одесский тайм-чартер: взятку взять и звонить в портнадзор, чтобы судно в море не выпустил. А тут ещё — долг по взяткам.

Он сказал ещё:

— Образумься. Ты — молодой ещё парень. Но если так пойдёт дальше, ты потеряешь семью. Со мной уже было. Жалею.

Такая вот старая гвардия. Почему я его уважаю, а в компании с теми двумя? Потому что я — сильный?

Мне советует друг мой, Игорь. У него — два своих парохода. Он давно уже переварил всё то, чем я сейчас только давлюсь.

— Отработай сезон. Когда все с деньгами, тогда и пора разбираться, кто козёл, кто святоша. А так… Что матросы? Когда мои черти начинают прибавки требовать, я их просто — в ремонт на месяц. И — как рукой. Все привыкли курить только "Честерфилд". В рейс давай! С грузинов своё сорвут.