VZ. Портрет на фоне нации

Очень может быть, что Зеленский переоценил влияние и доброжелательность Европы, а может быть, недооценил решимость Путина продавить федерализацию Украины, а может быть, ему действительно было смешно; однако Путин это запомнил. Он и так везде видит унижение, а здесь не нужно было даже прилагать усилий, чтобы унижение стало очевидным. Он ждал от Зеленского гораздо большей податливости, ведь он в самом деле пришел на волне усталости от войны; он не обещал никаких компромиссов, но о Донбассе, о языковой проблеме, об уважении к населению востока говорил вроде даже с пониманием... и тут такой афронт:

— Я также хотел бы обозначить принципы, которые я никогда не нарушу, будучи президентом Украины, принципы, нарушения которых никогда не допустит народ Украины! Мы не допустим изменения конституции Украины по поводу федерализации ее структуры! Мы не допустим какого бы то ни было влияния на политическое развитие, политическое управление Украиной. Украина — независимая страна, которая сама определяет свой политический путь! Это делает украинский народ! Сама возможность компромисса по урегулированию вопросов восточных территорий невозможна путем отторжения территорий! Мы повторяем в очередной раз: Донбасс, как и Крым, являются украинскими территориями!

Многие считают сейчас, что во время той встречи Зеленский упустил единственный шанс найти с Путиным общий язык; думаю, что шанса не было. Рассказывают, что Бабель горько жалел о том, что при первом разговоре не понравился Сталину; а что, мог понравиться? Подводя итоги встречи, Зеленский сказал небольшую речь по- украински и там подчеркнул, что согласия по ключевым моментам нет: Украина — унитарное государство, никакой федерализации и особого статуса для Донбасса не будет. «Не может быть никакого урегулирования в вопросе территорий. Все мы знаем, что для каждого украинца и Донбасс, и Крым — это Украина. О Крыме речь на парижской встрече не заходила, но Россия требовала политических реформ, предусмотренных, как сказал Путин, Минскими соглашениями. «В первую очередь речь идет о внесении в Конституцию изменений, закрепляющих особый статус Донбасса». Единственное, о чем внятно договорились, — это прекращение огня и отвод войск, но о проведении выборов в Украине (которые признала бы ОБСЕ) никаких договоров не было, и о месте следующей встречи, назначенной на апрель 2020 года, тоже ничего не говорилось.

«Вы говорите, что Зеленский — актер, а Путин чиновник. Нет, Путин тоже актер, — говорил мне в июне 2022 года философ и богослов Александр Филановский. — Они оба пытались завербовать друг друга, но любопытно, что оба — безуспешно. Видимо, это разные актерские школы». Продолжая это сравнение, можно сказать, что Зеленский принадлежит к школе переживания, а Путин — к школе представления, но это было бы, попытаемся быть объективными, слишком серьезным комплиментом актерской технике Зеленского. Оба принадлежат именно к школе представления, использующей готовые шаблоны; иное дело, что у Зеленского с самого начала была установка на человечность, мягкость и гибкость, а у Путина — на подчеркнутую, пренебрежительную ригидность (выше это слово употреблено в отношении Зеленского). Зеленский хотел договариваться, Путин — манипулировать. Зеленский надеялся, что возможен разговор на равных, эта иллюзия владела им до декабря 2019 года, а может быть, и позже; избавление от нее оказалось травматичным, но настоящего Зеленского мир увидел именно в декабре.