Взаимность на счастье

Рассказал, почему ему пришлось вернуться в Лондон в поисках информации о моем отце, и как они с Гришей попали в аварию, потеряв в больнице почти месяц, прежде чем продолжили нас искать.

Потом я расспросила о Ларе и Лизе, и почти не удивилась, узнав, что подруги скорее всего в Россию уже не вернутся, и мы скоро увидимся.

– Мы поспорили с Лизой, и кажется, я проспорила, – едва сдерживая смех, поделилась я.

– На что? – напрягся Мирон.

– Если у нас будет дочка, я обещала назвать ее Лизой, – рассмеявшись, проговорила я.

– Ну Лиза, так Лиза, – расплылся в улыбке Мирон, – Уверен, дядя Артур тоже одобрит.

Глава 29

Мирон

Несмотря на практически бессонную ночь, проснулся очень рано. София спокойно посапывала в моих объятиях, которые я так и не смог разжать или хотя бы ослабить, засыпая. И даже во сне, стоило ей пошевелиться, я подрывался и притягивал ее ближе, укладывая к себе на грудь или обнимая со спины, и спаиваясь всем телом.

Вчера после первой близости и откровенного разговора, первым делом заказал в номер поздний ужин, который мы устроили прямо в кровати. Не столько ел, сколько смотрел на то, как София с аппетитом уплетает заказанные блюда, то и дело смущаясь от моего повышенного внимания.

В итоге усадил ее к себе на колени и просто кайфовал от близости, то и дело целуя везде, куда мог дотянуться, и оглаживал животик, все еще не веря, что домой привезу сына и беременную жену.

Родители будут в шоке, в приятном шоке… А отцовский наказ, привезти сразу двух внуков, вдруг обрел новый смысл. Предсказатель у меня батя, однако… Кто же мог знать? Но я счастлив до безумия, что все именно так. И уже не важно, какие события предшествовали нашему воссоединению.

Теперь даже не жалею, что прошел весь этот путь и размотал с Гришиной помощью весь клубок старых секретов жизни Софии. Если бы не это стечение обстоятельств, кто знает, чем бы в будущем аукнулись нам эти тайны.

После позднего ужина еще долго разговаривали обо все, что ранее казалось неважным, а теперь было нашим общим настоящим и будущим.

А потом наши объятия и поцелуи переросли в очередной ураган эмоций и страсти, но на этот раз все было медленно, чувственно и долго. Разнежив Софию ласками до полуобморочного состояния, я оторвался, пожалуй, за все время нашей разлуки, доказывая раз за разом, как сильно ее люблю.

Изможденные и умиротворенные, мы уснули почти под утро, не размыкая объятий. Сейчас моя малышка лежала плашмя на моей груди, уткнувшись мне в шею и обнимая за плечи. Убрал разметавшиеся локоны ей за ушко и поцеловав, аккуратно переместил, укладывая на спину.

Навис сверху, опираясь руками в кровать, и прошелся носом по ее шее, и ниже, вдыхая родной запах. Сейчас она пахла сексом и мной, – самый потрясающий коктейль.

Спустился ниже и поцеловал животик, с удовольствием наблюдая мурашки на ее коже. Стараясь не разбудить, потерся щекой и пошептался с малышом. С горечью подумал о том, сколько упустил, когда София была беременна Ваней. Не был рядом, не наблюдал, как округляется моя малышка, вынашивая нашего сына, не смог поддержать, когда она рожала, кормила, воспитывала…

Думать об этом больно, но теперь все будет иначе, и сейчас и в будущем, потому что на двоих мы не остановимся.

– Щекотно, – захныкала София, завозившись от моих манипуляций.

– Терпи, – проурчал я, лизнув ее животик, – Мы тут общаемся.

– Вот рожу, и общайтесь на здоровье, – хихикнула София, уворачиваясь от моих губ и, запустив пальцы в мои волосы, потянула выше.

– Дай мне восполнить два прошлых месяца, – усмехнулся я, медленно возвращаясь дорожкой поцелуев вверх к груди, потом шее и наконец-то накрывая ее губы поцелуем.

– Надо ехать к Ване, – вздохнув, напомнила моя девочка, и я неохотно отстранился.

– Сначала идем в душ, – поднявшись, подхватил Софию на руки и понес в ванную комнату.

* * * * *

София

После завтрака первым делом поехали в больницу, навестить Ваню. Поднявшись на нужный этаж, столкнулись в коридоре с Анной Владимировной, которая задержала нас на несколько минут, рассказав о состоянии сына. Ваня шел на поправку, и к выходным его обещали выписать домой.

Подойдя к палате, Мирон остановил меня жестом и, притянув к себе показал на прозрачную дверь палаты. Ваня сидел на кровати и увлеченно играл в новую машинку с дедушкой Ромой. Почти все пространство кровати было занято непонятными сооружениями, построенными из кубиков и блоков конструктора, а значит, несмотря на раннее утро, эти двое играли уже очень давно.

Тихонько зашли с Мироном в палату, и только когда мы подошли почти вплотную, сын наконец-то заметил наше появление.

– Мама! Папа! – радостно заверещал сын, подскакивая на кровати и повисая на шее у шагнувшего к нему Мирона, – Я скучал.

– Мы тоже скучали, – хрипло отозвался Мирон, покачивая сына на весу и, чмокнув, сел на кровать, устраивая его на коленях.

– Ну, я пойду, – кашлянув, проговорил папа, вставая с кровати и с тоской косясь на Ваню.

– Куда ты? – шагнув ближе, робко спросила я, – Побудь с нами.

– Правда? – Обрадовался папа, неловко переминаясь с ноги на ногу.