Взаиморфоза

Зеркально повторяя его движения, мозаичная рука простёрлась навстречу, и их пальцы соприкоснулись.

– Снято! – почти сразу крикнула Лена. – Ну всё, Мэллори. Давай возвращайся! – и, видя, что Павел не торопится, добавила: – Ну, хорош позировать. Двигай назад.

Ещё секунду Павел молчал. Потом:

– Не могу, – он натянуто улыбнулся внутренней камере. – Держит.

– То есть?.. – вздрогнула женщина. – Что значит дер…

– Внимание! – по стене пробежала красная рябь. – Нарушение герметичности скафандра!

Разделённые пустотой, люди замерли – двое в безопасности жилого отсека и один рука об руку с угрозой.

– Странно, – мужчина единственный сохранил самообладание. – Герметичность нарушена, но утечки нет. Давление в норме – я бы почувствовал, если б прорвалось. Просто держит и…

– Она его поймала! – вдруг понял Ян, и крикнул в экран: – Отрывай, Пашка! Перчатка сразу зарастёт! Отрывай!

Павлу, похоже, и самому не терпелось освободиться. Извернувшись, он схватился за трос свободной рукой – в старинном скафандре подобный кульбит был бы невозможен! – затем рванул… но этого оказалось недостаточно. Другая рука, видимо, приклеилась намертво, и в дело вступили рефлексы: в попытке обрести точку опоры Павел упёрся ногой в мозаичную поверхность.

Ботинок скафандра сразу утонул в ней по щиколотку.

– Ну вот… – услышали и Ян, и Лена спустя мгновение. – Теперь и нога…

– Можешь его подтянуть? – женщина перешла на корабельную интонацию: – Мягкий рывок троса, и…

Ответ прозвучал раньше, чем она успела закончить:

– Нет. Павел приклеился к поверхности. Масса астероида превосходит нашу. Если попытаюсь сократить мышцы троса, то это нас подтянет туда.

– Тогда попробуй двигатели!

Получив выполнимую команду, корабль не колебался. Стены отсека шевельнулись; изображение на экранах затуманилось – маневровые сопла истекали газом. Повинуясь натяжению троса, Павел опасно выгнулся, но не двинулся с места – Мозаика держала крепко.

– Достигнут предел мощности верньеров, – шёпот стал тревожным: – Задействовать ускоритель?

– Нет!! – ужаснулись Лена и Ян на два голоса. – Ты его разорвёшь! Стой! Отбой!

Только теперь они нервно переглянулись – двое шахтёров в мерцании диспетчерской, чей бригадир внизу попал под обвал. Что предпринять? Как вытаскивать?!..

Но бригадир продолжал оставаться бригадиром.

– Ребят, успокойтесь. Всё не так страшно. Похоже, она не проела скафандр, а заместила. С сохранением герметичности. То есть Мозаика соображает, что делает!

– Это меня и пугает… – призналась Лена. – Если у нас всё-таки Контакт, мы уже нарушили кучу…

– Пашка, ты там как? – непрошенным влез в разговор Ян. – Чего там эта дрянь с тобой делает?

Ответ прозвучал не сразу – но, наконец, Павел признался:

– Чувствую её пальцем… и, кажется, ступнёй, – вслушиваясь в свои ощущения, он помедлил, затем удивлённо выругался и поморщился: – Ко́лет!

***

– Капитан, вероятно, захвачен в плен.

Слова ИскИна не встретили возражений – в конце концов, Руди и сам предполагал худшее. Перед самым отключением Поля на пульт поступил сигнал с командных имплантов. Джесс считала – именно он и запустил отключение (неясно было лишь, каким образом); Орм не был уверен – и ничего не помнил.

Они спорили об этом уже довольно долго. Пытаясь отвлечься, блиц-артиллерист прошёлся вдоль мониторов, рассеянно поглядывая на них: вот древняя бетонка поля; вот – невдалеке – дома и ангары. Над ними господствовала Башня – диспетчерская; на резервном канале связи с нею был лишь белый шум. Юноша присмотрелся к массивному строению. Интересно, на что похож оттуда «Линдорм»? На огромного керамитового жука, припавшего к поверхности в угрожающей стойке? На за́мок в осаде?

На памятник земному тщеславию?

– Как думаешь, что с остальными?

Вопрос Джесс оторвал Руди от размышлений – хотя и предназначался не ему. Диалог с ИскИном ходил по кругу, и с каждым новым витком всё больше напоминал допрос.

– Я не знаю, – Орм, похоже, был честен. – Будь Г-поле активно, я бы очень быстро нашёл их: биоритмы землян и равийцев различаются. Но сейчас, к сожалению, я…

И вот он, очередной виток:

– Почему Поле вообще отключилось? Что ты помнишь об этом? Может, имеешь к этому какое-то отношение?

– В отличие от людей, – с ноткой обиды в голосе повторил ИскИн, – мы выбираем сторону раз и навсегда. Автарх, которого вы приводите в пример, в строгом смысле, не предавал вас – он выбрал войну одновременно со всеми, а потом просто затаился, выжидая удобный для удара момент. «Возвышение через притворство» – так он звал это. Что до меня и до моей памяти… если вы забыли, то я гоэтрическое существо. Я жил в Г-поле… я и был Г-полем, в каком-то смысле. На устройствах боевой рубки моя память очевидным образом отсутствует.

– Но ты… ты можешь хотя бы предположить причину?

– Могу, – в ответном жужжании слышалась неуверенность. – Вряд ли, конечно… но что, если подобное случилось везде?

– Руди? – неуверенность Орма передалась и Джесс. – Твоё мнение?