Взаимовыгодные отношения (СИ)

Кэссиди происходящее, кажется, увлекло: не доев корочки у своих кусочков пиццы, она переключила всё своё внимание на экран, а потом оповестила, что собирается вернуться к просмотру, как только появится время. Харли, которая была рада любой возможности отвлечься от непонятного зрелища, спросила, когда это воспитанница успела посмотреть целых четыре сезона. Мисс Кейн пустилась в не самый приятный рассказ о том, как помогая с уборкой по дому одной своей престарелой соседке, тайком смотрела на её плазме новые серии по вечерам.

Рассказанная история всколыхнула поток воспоминаний в голове Харли, и вот уже она, полностью забыв про свою первоначальную цель за этим ужином, вещала о том, как в детстве буквально дралась с братом за пульт от телевизора, а потом приходил отец, раздавал им подзатыльники и включал соревнования по пауэрлифтингу.

Роман слушал ей со слабым интересом, переводя скучающий взгляд с лица клоунессы, возбуждённо пересказывающей, как сильно у неё болели голова после отцовских тумаков и зубы после того, как она покусала брата за спину. Хотя Сионис всё ещё чувствовал сильное недомогание и усталость во всём теле, хотя сомневался, что сможет скоро выйти на дело или обратиться к соратникам, но в душе его уже кипела жажда деятельности. Отлёживать бока и пытаться развлечься, общаясь с полоумной и воровкой, стало уже довольно скучно.

После ужина Харли выбросила половину недоеденной пиццы в миску своей ручной гиены, которая за весь день так и не появилась в гостиной, видимо, лениво разоспавшись где-нибудь в доме, и обратилась с призывом к благоразумию Кэссиди, собравшейся выйти прогуляться и добыть для них ещё немного деньжат. Квинн, понимая, что сегодня ей не хватит душевных сил объяснить ученице, что не следует постоянно заниматься мелким воровством, когда можно сразу приготовиться к крупному, только попросила мисс Кейн быть очень осторожной, отняла у неё пистолет и напомнила отличный способ скрыться от полиции — прыгнуть в проезжающее мимо такси.

Роман лишь покачал головой и фыркнул на это действо, но мысленно подумал, что был бы рад в возрасте Кэссиди получать такую заботу, а прямо сейчас отправиться на промысел. Но в действительности лишь вернулся на свой диванчик, уже немного просевший под его весом, и с печальным видом уставился в окно.

Он наблюдал за тем, как юркая фигура девчонки скрылась в городском мраке и не заметил, как Харли подошла к нему и уселась рядом, довольно вздохнув. Роман с сомнением посмотрел на широко улыбающуюся ему клоунессу.

— Несколько моих парней сбежали оттуда во время очередного побега и рассказали об этом.

— И кто устроил тот побег?

— Джокер.

Харли не выдержала и громко рассмеялась. Чему-чему, а иронии жизни у Джокера стоило выучиться.

Роман недовольно хмыкнул и отвернулся. Почувствовав, что её деловой партнёр вот-вот уйдёт в себя и закроется для разговоров, потому, откашлявшись, Харлин поделилась своей историей:

— А про меня Джокер рассказывал, что я стала дипломированным психологом, только чтобы лично с ним встретиться, а когда это произошло, то влюбилась в него с первого взгляда! — снова почувствовав обиду на бывшего, Харли закончила на повышенных тонах и состроила недовольное выражение лица.

— А разве это было не так?

Возмущению девушки не было предела. Она обратила весь свой гнев на оскалившегося мужчину, почти что криком повторяя ему историю своей профессиональной деятельности, в которой она проявила себя как серьёзный, ответственный специалист, поведала о самых лучших моментах своей практики, когда после её советов людей в считанные сроки выпускали из клиник, а потом почти шёпотом, почти что плача закончила рассказом о встрече с Джокером.

Несколько удивлённый услышанным, Роман впервые за долгое время внимательно выслушал Харли и даже попытался ободряюще улыбнуться в конце. Он положил было руки ей на ноги, не найдя лучшей альтернативы плечам, по которым в такой ситуации следовало бы похлопать. С любопытством мужчина погладил острые голые коленки, стремясь то ли поддержать тактильно, то ли уже проверить уровень терпения их обладательницы.

Харли, слишком увлечённая болезненными воспоминаниями, словно не замечала прикосновений Романа, предпочитая задумчиво смотреть в одну точку и давить слёзы.

Мужчина как-то грустно улыбнулся краешком губ и слегка прошёлся пальцами выше, едва касаясь бледной и безжизненной кожи, которая по ощущениям, тем не менее, оказалась тёплой и мягкой.

Они просидели в полном молчании какое-то время, каждый задумавшись о своём, слушая только дыхание друг друга: медленное и глубокое Романа и прерывистое, поверхностное Харли.

Потом девушка скинула ноги с колен Сиониса-младшего, поставила их на пол и поднялась с дивана. С важным видом, помахивая бёдрами, она двинулась в сторону обеденного стола. Освободив для себя место у его правого края, Харли разложила на нём схемы и планы и с деловым выражением в очередной раз углубилась в схему предстоящего ограбления.