Взаимовыгодный брак

– Про Рея… – Лаура тоже вздохнула, это непросто, но хотелось сказать. – Я всегда понимала, что рано или поздно придется сказать тебе, что ты узнаешь. Что это просто станет очевидно само, вот как сейчас. Всегда боялась этого. Боялась, что ты его не примешь, откажешься. Я, наверно, и сейчас не могу до конца поверить.

Джерард хотел ответить сразу, но как-то нахмурился, долго смотрел на нее.

– Знаешь, Лу… вот хочешь честно? – он потер подбородок, словно думая, как ответить. – Наверно, будь я моложе, я бы мог и взбрыкнуть, отказаться, сказать, что как сына признаю, но как наследника – нет. Пусть будет герцогом, вот Галтанасара, в общем, все как и должно бы быть, если бы он был только твоим сыном. Ты всегда говорила, что только твой… Так вот… Но мне скоро сорок. Даже если все удачно сложится, и ты родишь мне ребенка сейчас, то чтобы он вырос, действительно вырос, научился всему, чтобы у него был опыт, нужно еще лет двадцать… так, чтобы наверняка. Лучше тридцать. Хорошо, если у него будет это время, чтобы спокойно повзрослеть. Но кто знает, что может произойти. Новая война, и меня снова понесет голыми руками сворачивать кому-нибудь шею. Мало ли. Ты же меня знаешь. Я не хочу оставлять трон ребенку, это неправильно. А Рей уже взрослый, серьезный, сообразительный парень. Он уже много умеет, и у него будет время спокойно научиться еще. Он ведь родился принцем, его к этому и готовили. Я хочу быть уверенным, что Эндала останется в хороших руках. Да, сейчас это многим не понравится. Мы с тобой еще успеем наслушаться… всякого. Многие будут против. Но все же, я думаю, это лучший вариант.

Очень серьезно, глядя ей в глаза.

С голыми руками понесет…

Он думает, кому оставить. И что сам уже не мальчик, и что смерть может настигнуть в любой момент.

Рационально, да.

И эта тьма в глазах, пусть лишь тенью, но она уже никуда не уйдет, так и останется рядом. За спиной. После всего, что случилось, после того выбора, который пришлось делать… даже если выбора не было.

Лаура кивнула.

Тьма будет всегда, но это только еще больше заставляет ценить жизнь. Каждое мгновение. Каждую улыбку любимого человека.

И прижимаясь к его плечу щекой, Лаура слышит, как быстрее начинает стучать у Джерарда сердце… его дыхание чувствует… почти как свое.

– Ты очень красивая, Лу, – вдруг очень серьезно говорит он. – Ты всегда восхищала меня, но вот так, вблизи, особенно. Я безумно рад, что ты со мной.

Джерард…

И невозможно не улыбнуться в ответ. Поднять голову.

Глаза у Джерарда серые, длинные черные ресницы… вот брови – да, брови по-дурацки выглядят сейчас, осветленные в белый и снова покрашенные в черный. Про волосы, прокрашенные на скорую руку пятнами, торчащие клоками, лучше вообще молчать. Кривой шрам через бровь и щеку, щека в месиве шрамов от проклятия.

Лаура осторожно касается щеки пальцами, гладит нежно.

– Ты тоже очень красивый, Джер.

От души.

– Я? – искренне удивляется он, но улыбается в ответ.

Да. Красивый. И понятно, о чем он сейчас – вот если вспомнить их первую брачную ночь… Но точно не хочется больше за усы дергать. Наоборот. Просто потому, что нет смысла больше проверять его выдержку и реакцию на ее подколки. Потому что теперь он свой. Потому, что Лаура теперь в нем абсолютна уверена. Нет, конечно, какую-нибудь дурь он выкинуть может, но никогда сознательно ей не навредит и не причинит боль. Он на ее стороне. Он с ней. За нее. Ее Джерард.

Его глаза блестят азартно и весело.

– Да, – говорит Лаура. – И вкусно пахнешь.

– Чем же интересно? – с интересом спрашивает он.

– Сейчас мылом… и каким-то травами. Это в воде было? – Лаура, прикрыв глаза, трется носом о его голое плечо. – Очень по-домашнему так. Уютно.

– Ага, и на медведя похож, – фыркает он. – Толстый и волосатый.

– Ничего, – говорит Лаура, проводит ладонью по его груди. – Мне даже нравится. Мой медведь. Может быть, я всегда о таком медведе и мечтала.

И Джерард подхватывает ее на руки.

– Знаешь, думаю, наши лорды еще немного подождут, – говорит авторитетно. – В конце концов, это тоже дело государственной важности.

И радостно тащит ее на кровать.