Взаимозависимые. Поколение Сандрин

Как ты понял? Что ты там понял? Хоть бы подсказку дал. Сидит довольный, флюиды спокойствия и расслабленности излучает. Не те эмоции на серьезном экзамене. А все остальные тоже поняли? Может, это я такая глупая?

Ощутив себя ущербной, отвернулась от него. Пусть сидит и радуется своей проницательности один.

Тем временем в зал вошло еще несколько абитуриентов, и двери громко закрылись, отрезая пути к отступлению. Десять музыкантов на платформе заняли свои позиции. На сцену вышла наблюдатель и объявила в одинокий микрофон:

– Ваш экзамен начался. Мы просим вас проявить спокойствие и погрузиться в звучание. От вашей концентрации зависит, поступите вы или нет, – оглянувшись, она громко продолжила: – Всем встать, поприветствуйте ректора!

После команды мы дружно встали из кресел. В напряженной тишине взволнованных абитуриентов на сцену вышли четверо: ректор, Ая и двое мне неизвестных. Парень во фраке и девушка в восточных одеждах на современный манер. Оба окинули нас безразличными взглядами. Еще немного – и, казалось, они начнут зевать. Ректор с Аей были одеты в парное ханьфу.

Сев после знака, я обеспокоенно посмотрела на Вельфа. Тот с полуулыбкой развалился в кресле и подмигнул мне.

– Постарайся не отвлекаться от главного действующего лица на сцене, – слетел совет из уст парня.

В зале погас общий свет, на сцене Ливей сел на низкую скамью, положил на колени кото. Парень поднялся на вторую платформу и встал к нам спиной. Встряхнув руки, он выжидающе смотрел на ректора. Ая вышла к микрофону, а неизвестная мне девушка, встав справа от центра, замерла в необъяснимой позе. Видимо, танцевать будет.

Ая собирается петь для нас? Неужели ее уровень вокала так хорош, что ректор ей доверил провести экзамен?

Пока я нервничала в поисках разгадки, на сцене произошло сразу несколько действий. Ая вдохнула в микрофон, ректор заиграл, склонившись над инструментом, танцовщица раскрыла невиданные мне ранее веера, а парень взмахнул палочкой. Нежная, ласкающая слух мелодия полилась неспешным потоком на нас. Китайские мотивы добавляли загадочности общему спокойному настроению на сцене. Я не понимала, о чем поет Ая, однако ее переливающий голос завораживал. Танцовщица порхала по сцене в воздушном танце, подбрасывая и ловя веера, обмахивая всех вокруг. Хоть я и сидела далеко от сцены, мне чудились воздушные потоки, скользившие по голым ногам. Вмиг стало прохладно.

Поежившись, посмотрела на Вельфа. Глаза парня сияли рубинами. Заметив еще один блеск, подняла взгляд выше. У нескольких сидящих абитуриентов золотом горели глаза.

Интересно, а у меня горят?

Из кармана достала зеркальце. В отражении меня встретили зеленые радужки.

Вельф был уверен в своем поступлении. Он видит то, чего не вижу я. Если хочу поступить, надо сосредоточиться. Что сказал он мне перед экзаменом? Главное действующие лицо на сцене. Их четверо! Вокалистка, танцовщица, дирижер и ректор… А ведь именно Ливей задавал общее настроение. Он являлся ведущим.

Едва дыша, присмотрелась. Глаза ректора! Они тоже горели золотом. Радужек Аи я не видела из-за опущенных век, дирижер стоял спиной, у танцовщицы ничего. Мне стоит следить за ректором. Но тот продолжал спокойно перебирать струны.

Ты разве посмотреть сюда пришла? Слушай его игру.

Закрыв глаза, словила в общем потоке звучание кото. Инструмент терялся в более сильных звуках: ударных, клавишных и духовых. Однако под его настроение подстраивались все: голос Аи, игра оркестра.

Зайка внутри шевельнулась, заинтересованно навострила ушки. Вместе с ней плыли по волнам звуков. Как только стало получиться, меня бессовестным способом отвлекли: Вельф ущипнул за руку.

Зашипев от боли, недовольно посмотрела на парня, тот головой указал на наблюдателя. Оборотница внимательно осматривала зал, делала пометки в бланках. Скользнув по мне взглядом, сделала пометку и пошла за кулисы. На сцене все постепенно стихло. Ректор поднялся со своего места и с остальными поклонился нам.

Экзамен окончен.

8 глава

За кулисами

– Отличная робота, – похвалил своих лучших студентов Ливей. Раздав всем пять, отпустил ребят в гардеробную. Музыканты довольно переглянулись, но под тяжелым взглядом Энда посмурнели. Каталина, морщась от ноющих мышц, просочилась сквозь толпу, направилась в душ. Танцовщице очень хотелось освежиться.

Ливей складывал кото в чехол, вполуха слушал, как дирижер отчитывает своих музыкантов. Сдерживая усмешку, не мешал парню главенствовать в компании. Однако ему не понравилась молчаливость и холодное спокойствие Аи, зная ее одержимость к «идеальному звуку». Она обычно набрасывалась первой на балбесу, посмевшего играть с ошибками.

Закинув чехол с драгоценной реликвией за спину, ректор подошел к своей ученице. Девушка стояла лицом к залу, пряча фигуру в кулисных шторах.

– Ая, зал пустой, Вельф наверняка тебя заждался.

Стихший шум за спиной сообщил об отбытии Энда с компанией. Они остались одни. Девушка, тяжело выдохнув, вынырнула из складок, направилась к своему микрофону. Заинтригованный ректор не отставал. Он знал, что от оборотницы можно ждать чего угодно.