Взгляд

Альбина не сдавалась. Весной старый замок украшался бахромой из одуванчиков, и юная королева, сдерживая стон, прижимала к лицу пригоршни пахнущих медом головок, пачкая пыльцой нос и щеки и вспоминая тот единственный желтый цветок, который бросил ей незнакомец в таверне. Вечно нетрезвый, шумный и воинственный Альберт, от которого всегда пахло луком и перегаром, погиб в случайной битве где-то вдали от границ собственной страны, и, поскольку стояло лето, даже тело его не сумели привезти для похорон. Альбина отложила в долгий ящик поездку на его далекую могилу, и вплотную занялась тем, чем она занималась с первого дня после смерти дяди – государственными делами. Альберт, никогда не обладавший политическим чутьем, экономическими знаниями и прочими управленческими талантами, охотно предоставлял ей полную свободу в том, в чем она преуспела еще до замужества. Его небольшого, но цепкого ума вполне хватало на то, чтобы не вмешиваться в нормально развивающиеся события.

– Воин должен воевать, пахарь – пахать, а рыбак – рыбу ловить, – этой нехитрой, но безусловной премудростью исчерпывалось мировоззрение Альберта. После его смерти, позабыв с годами раздражение и брезгливость, которые он вызывал у нее в живом виде, Альбина вполне оценила и его лояльность, и даже своеобразную широту его взглядов.

Может быть, она отказалась бы от поисков сразу после рождения второго сына. То, что пристало юной романтической принцессе, совершенно не к лицу замужней королеве, матери двоих детей. Альбина понимала это, но… Она уже привыкла советоваться с незнакомцем по каждому существенному поводу. Вспоминала его прощальный взгляд, всматривалась в темные, загадочные глаза и спрашивала в сумрак одинокой опочивальни (даже во время недолгого замужества супруги проводили вместе очень немного ночей):

– Как ты поступил бы в этом случае? Что будет лучше для меня? Для моих подданных? Для страны?

И вот что удивительно – откуда-то из глубины темного океана мыслей словно всплывал готовый ответ и произносил его звучный, красивый голос незнакомца в плаще.

Кто ты? Откуда узнал мое имя? Почему ушел? – тысячи раз задавала Альбина эти вопросы, и не получала никаких ответов.

А придворные, министры и владетели сопредельных государств, наблюдая происходящие в стране события, все больше попадали под власть жутковатой, но захватывающей иллюзии – им казалось, что страной правит не юная девушка, едва забросившая своих кукол, а опытный правитель, умудренный годами обучающих ошибок и болезненных откровений.

Прекратить поиски, отступиться, оборвать нить – на это Альбина никак не могла решиться.

Но и носить все в себе больше не было сил.

Кто ты?! Бог? Дьявол? Случайный прохожий? Покажись, дай ответ! Или сгинь, пропади, прекрати мучить так и не понятым, но все понимающим и все принимающим взглядом!

У королев, как и у принцесс, не бывает подруг – только подданные.

После смерти дяди и коронации Альбины Арманзель с ее вульгарными манерами стала как-то совсем неуместна, и множащаяся и кишащая, как фруктовые мушки, челядь куда-то тихонько отодвинула ее. Альбина не возражала. После посещения таверны в их отношениях что-то сломалось. Что-то, о чем не было сказано ни слова.

Десять лет спустя Арманзель доживала свой век при кухне, там, откуда начинала свою карьеру. Из-за распухших суставов она почти совсем не могла ходить. Молодая прислуга считала, что и с головой у нее не все в порядке.

Явление королевы на кухню и в портомойню и ее расспросы об Арманзели вызвали настоящее потрясение.

– А я-то всегда над ней смеялась! – испуганно приседая, прошептала одна пятнадцатилетняя прачка другой. – И тараканов ей в похлебку кидала. Думала, она все врет…

– Кто ж знал, – пожала толстыми плечами подружка.

– Она днем к речке ходит, за стену, – вспомнил один из молодых поваров. – Сидит там под деревом, кости на солнышке греет…

– Я поняла, останьтесь здесь, я пойду одна, – тон Альбины не допускал возражений, но это было излишним – желающие возражать королеве давно перевелись во дворце.

Арманзель выглядела совсем старухой – седые, неопрятные космы, безобразно раздувшиеся руки и ноги, засаленный на животе передник, обмахрившаяся юбка…

– Я пришлю тебе хорошую одежду, и доктора. Сегодня.

– Не стоит беспокоиться, Ваше Величество, сидеть здесь удобно и в этой. А больше я нигде не бываю…

– Хочешь, я заберу тебя наверх?

– Что мне там делать? Я сижу здесь, вспоминаю хорошие года, когда была молодой. Также речка течет, и дерево все то же… Чуешь, Альбина, ванилью пахнет?

– Ванилью? Нет, не чувствую, наверное, тебе показалось… Арманзель, ты можешь выслушать меня? Больше мне не с кем об этом говорить…

– Ты будешь говорить о прошлом, Альбина? – выцветшие глаза старухи словно подернулись пленкой. – Говори…

– Не только о прошлом. О настоящем и будущем тоже. Потому что я ничего не понимаю. Хотя ты права – все началось в прошлом, в тот день, когда я в чужом платье зашла в трактир «У старого капитана». Ты помнишь?…