Взгляд через плечо

Слово з'a слово тянется нить разговора,
Обрамляя сюжет чередою событий,
А житийный рисунок наносится скоро
На веселенький глянец наивных открытий.
Мы сквозь мир прорастаем согласно и споро
В поколении каждом своей вертикалью,
Но несем среди всякого хлама и сора
Суть творенья почти идентичной спиралью.
Почему нас лишили желанного смысла,
Лишь в любви оставляя на миг пониманья,
Знать, что сладко, что горько, что больно, что кисло,
Набрести наугад на тебя в этих сумерках знанья.
Только жажда ответов нас гонит к итогу,
Где мы станем однажды песком или глиной,
Когда новый художник, сподобившись Богу,
Слепит тело Адама, занявшись рутиной.

Отрезок

Посреди твоего для меня бесконечного «Я»,
Вопреки неизменной способности —
дней обладанья,
Принесу обновленную тайну живого огня,
Отменившего время в итоге тебя ожиданья.
Среди многих случайностей —
встреч и, конечно, разлук
Бесконечно затянут прыжок в темноту созерцанья.
Кто во мне отражен свежим эхом?
Но тает испуг
Сонной вечности откупа с правом и силой страданья.
Но ударит о камень свиданий событий кремень,
Искру первую жадно на встречах у сердца разбудит.
Первозданный огонь память трогает, словно сирень,
Где безумство пожухнет, а подлинность искренней будет.

Ангел

– Здравствуй, – сказал мне немолодой мужчина, крепко и совсем не по-стариковски прижимая меня к своей груди, – здравствуй. Я так долго ждал, и вот ты наконец-то пришла. – Садись, – предложил он, усаживая меня на жесткое кресло, покрытое ковром, – садись и рассказывай… Что ты хочешь, может быть, вина, фрукты? Нет? А что ты любишь, я принесу тебе покушать.

– Я не голодна, – ответила я, не вполне понимая, да и не особенно стараясь понять то, что происходит.

За окнами шел дождь, я не торопилась.

– Да, конечно, о чем это я, ведь ты Ангел. Ты всегда шла по краю моей жизни, и я чувствовал твое присутствие, хотя и не видел тебя. А теперь ты здесь, – продолжал говорить мой новый знакомый. – Я протянул руку в пустоту, без всякой надежды, а встретил твое нежное пожатие. Я так рад, что ты есть, особенно сейчас.

От его слов мне стало грустно. В этом доме я могла бы оставаться долго, но только не в качестве Ангела. И тут я вспомнила, словно переместилась во времени лет на десять-двенадцать.

– Я узнал тебя, – говорил другой человек. – Ты Ангел, Ангел смерти.

Не зная, как реагировать на такое заявление, я промолчала.

– Я впервые увидел тебя, лежа в послеоперационной палате, перемотанный проводами, и думал, что все бесполезно, – продолжал он. – Ты вошла одетая во что-то белое, и я узнал тебя сразу. Сорвал провода, встал и пошел навстречу, догадавшись, что ты пришла за мной, я же так долго тебя ждал… Медсестры уложили меня обратно в кровать, подсоединили аппаратуру и всё твердили, что мне почудилось, в коридоре никого нет – посленаркотический синдром. Но я же знал, что это не так. Теперь я опять встретил тебя, ты Ангел.

«Вот странно, – думала я, сидя на жестком кресле в чужом доме, – неужели мы можем вот так пройти сквозь чужую жизнь и оставить на ней, как на фотографической пленке, засвеченное пятно своего присутствия».

День заканчивался, дождь перестал, пора было уходить.

– Не уходи, – сказал мой собеседник грустно, – мы только встретились.

– Значит, у нас все впереди, – ответила я и встала, понимая, что быть только Ангелом для меня уже мало.

Результат