Взгляд из тени

Левиафан старался, очень старался. Искать по отпечаткам энергии на расстоянии невозможно, так что приходилось прибегать к человеческим способам. Он искал через интернет, соцсети, полицию, где для этого пришлось завести связи. Просматривал заголовки новостей, проверяя, не засветились ли где мальчишки со своей силой. Выдал призраку ориентировку на Оле, ни словом не упомянув детей: ещё не придумал, как объяснить Тиму роль Оскара в ритуале. Можно упереть на то, что он демон, такой же, как все… Но это потом. В любом случае, сейчас, узнав всю правду, Тим, скорее всего, дал бы ему тот же совет, что и любой здравомыслящий человек – забить. Оставить в покое сбежавшего Оле, бросить Филиппа, забыть Оскара. Схемы с расшифровками книги были у него, а найти новых подопытных наверняка было бы быстрее.

Но вот этого демон сделать как раз не мог. Стоило представить себе, что Оле где-то там радуется жизни вместе с этими маленькими мерзавцами, как руки сами собой сжимались в кулаки. Оле врос в его жизнь так прочно, что даже сейчас, без слов, взглядов или простого присутствия рядом, про него не получалось не думать. И думать только плохое не получалось тоже – одно предательство оказалось не в силах перечеркнуть всё хорошее, что было раньше. Но от этого было только обиднее.

Он просто должен был увидеть Оле ещё хотя бы раз. Увидеть и… отомстить. За пустой дом и записку, за всё тайное и личное, что голем знал, за эти несколько лет одиночества…

А потом он заберёт Оскара и Филиппа. И сделает то, что хотел. С особым цинизмом, глядя Оле в глаза.

Рука чуть дёрнулась, палец щёлкнул по мышке, случайно открывая очередной новостной сайт. Левиафан поморщился и хотел уже закрыть браузер, когда взгляд зацепился на назойливо мигающую в углу рекламу: «Отели в г.Стамбул – сэкономь до 78%».

Стамбул, Стамбул… Левиафан кликнул на раздел с достопримечательностями и хмыкнул, увидев знакомый купол. Бедный храм. Собор Святой Софии успел побывать церковью двух разных религий, музеем, а несколько лет назад – снова превратиться в мечеть. Демон смутно припоминал, как это скандальное событие мелькало в новостях – кажется, тем летом, которое казалось прекрасным уже потому, что ненадолго притихла последняя на его памяти крупная эпидемия.

А ещё Левиафан помнил, как это случилось впервые. Когда храм стал мечетью, а Константинополь – Стамбулом. Он был там. Вместе с Оле.

5

ШЕСТЬ СТОЛЕТИЙ НАЗАД.

Вокруг грохотало. Дым застилал глаза, мешал целиться, а положение осаждённых и так ухудшалось с каждой секундой. Пушки палили почти без остановки, и ясно было, что без сверхъестественного вмешательства тут не обошлось. Повсюду кричали раненые, лежали в лужах крови мертвецы, а стены медленно, но верно превращались в бесформенные груды камней. В отчаянии Левиафан взмахнул рукой, разгоняя дым – хоть что-то, хоть немного, пусть люди хотя бы видят, куда стреляют в ответ…

– Ле… – осторожно начал Оле, высовывая голову.

– Отвали, – Левиафан судорожно колдовал, отбрасывая ядро назад вопреки всем законам физики.

– Нам нужно уходить, – Оле настойчиво дёргал его за штанину. Левиафан стоял прямо на стене, со вскинутыми руками, и не заметить его мог только слепой. Очередной выстрел разнёс стену буквально в паре метров, и Оле едва успел нырнуть за камень, чтобы его не снесло волной.

– Послушай, город падёт! Всё кончено! Они сказали, так надо!

– Нет! – заорал Левиафан. – Пусть катятся в Ад! Они не имеют права!

Какого чёрта?! Левиафану нравился этот город. Большой, красивый, шумный. С императорским дворцом, садами, спортивными соревнованиями. Ну и пусть понастроили они храмов, Левиафан же всё равно работал, старался, чтобы грешников тут было не меньше, чем в других городах…