Взгляд из тени

– Стойте, не надо! – Тим бросился ему наперерез, вцепился, не давая пройти. – Это не поможет, и он не виноват, вы же сами дали ему пистолет!

Глаза жгло, а воздух выходил из груди странными рваными толчками. Левиафан бился, вырывался, кашлял, но то ли сил у него осталось так мало, то ли их внезапно прибавилось у Тима… А Марк не двигался. Не отбегал, не пытался закрыться, покорно смотрел в глаза. Оле так не смотрел даже под формулой.

Левиафан закрыл лицо руками и соскользнул на пол, прекращая сопротивляться. Это не имело смысла. Никакого смысла. Убийство другого голема не вернёт ему Оле.

– Идите, – прошептал он. – Догоняйте мальчишек.

– Послу…

– Убирайся, Тимми, пожалуйста. Я сам вас найду.

Он скорее почувствовал, чем услышал, что голем и призрак покинули дом. Кто-то мягко притворил дверь, и тогда Левиафан поднял голову и посмотрел на Оле. Тот лежал на спине, неподвижно уставившись вверх, и, что страшнее, больше Левиафан ничего и не мог увидеть. Никакой искры, никакой струйки энергии, поднимающейся к небу или, напротив, проваливающейся вниз… Да если бы у Оле была настоящая душа, Левиафан перевернул бы весь Ад, добрался до Небес, но нашёл её!

Но души не было. А значит, смерть окончательна.

Левиафан пополз к нему, точно разучившись вдруг пользоваться ногами. Оле ещё не успел остыть, а кончики пальцев уже начали таять, рассыпаясь пеплом. Големы всегда так умирают, потому о них и говорят – «развеять». Несколько минут – и всё. Как будто никогда не существовало на свете. Как будто Левиафан всегда был один.

– Прости, – давясь, он закрыл Оле глаза. А потом лёг рядом, навзничь, прямо на пол, и зажмурился сам.

Всё было кончено.

Для Оле и для него.

Часть третья. Ритуал.

1

Три шага вперёд. Ещё два – в сторону. Края звёзд должны соприкасаться. Как пазл.

Левиафан провёл очередную меловую линию – ровно, недрогнувшей рукой. Потом снова отошёл в сторону, прищурился, глядя на то на рисунок, то на свой узор. Где-то тут была линейка, надо проверить, не ошибся ли в расчётах…

Он потёр лицо руками. Глаза саднило. Левиафан не выходил отсюда третьи сутки. Он сам создал это здание, сразу на следующий день после убийс… той ночи. Нашёл дорогу с поворотом, где по-прежнему торчал знак «Проезд запрещён», без церемоний подлез под него, пешком поднимаясь в гору. А потом вскинул руки, и завалившие дорогу обломки взвились в небо и облепили площадку. Левиафан водил руками по воздуху, ставя камни друг на друга, обкалывая куски, шлифуя острые края. Это тоже пазл. А Тим и Марк стояли рядом и наблюдали, как на маленькой площадке появляется высокое каменное здание. Уже закончив, Левиафан понял, что чем-то оно напоминает языческие храмы, которые он, явившийся на Землю уже во времена Инквизиции, видел в основном в виде развалин.

Ну что ж. Здесь будет хорошо смотреться жертвенник.

Сзади потянуло холодком. Призрак. Голем остался снаружи у входа – разумно с его стороны. Последнее время все чувства будто обострились, а в мыслях, напротив, стоял туман. Стоило Левиафану отвлечься от пентаграмм и заклинаний, как в голове запускалась карусель – осколки воспоминаний. Они кружились бесконечным хороводом, и каждый последующий бил больнее предыдущего. Левиафан цеплялся за настоящее, пытался концентрироваться на деталях: каменные трещины и сколы, меловые пятна на собственных руках, намертво завязанные шнурки…

– Ты их не поймал, – не оборачиваясь, сказал он. Совершенно спокойно сказал, но Тим явственно дёрнулся и затараторил:

– Я не виноват! Тот пацан, который с браслетами, постоянно на драку нарывается, внимание отвлекает, а второй вообще полоумный, он фонарным столбом в Марка кинул! А еще они каждый час место меняют, такое ощущение, что у них тут весь посёлок в друзьях! Под мостом прятались, ныряли в бухте, в магазине орать стали, что Марк педофил, пришлось на людей вешалки с одеждой обрушить, а то вообще фиг знает, чем кончилось бы. Сегодня вот опять на вокзал рвались, Марк рельсы узлом завязал прямо на глазах, так они…

– Ладно.

Тим осёкся:

– Чё, простите?..

– Ладно, – безразлично повторил Левиафан, складывая листок со схемой номер пять обратно в стопку. – Я уже понял, что грубой силой у вас не получается, только время тратить. Нет так нет, успокойся, придумаю другой способ.

Тим плавно подлетел и уставился на демона так, словно у него выросла вторая голова. Прищурившись, попытался поймать взгляд, но Левиафан на него подчёркнуто не смотрел. Он вообще ни на кого не смотрел с тех пор, как…

– Ну всё, достало, – Тим шумно выдохнул. – Можно честно? Мне стрёмно. Вы не выходите, не жрёте и не пьёте ни хрена, не колупаете мне мозг, ничего не требуете, даже… даже руки мыть перестали, да когда такое было!

Левиафан почувствовал, как у него закружилась голова, и сел на камни, прикрывая глаза. Кажется, левое лёгкое совсем перестало дышать. Плохо. Хотя… чем хуже себя чувствуешь, тем меньше сил остаётся на посторонние мысли.

– И чего же из этого ты так боишься, Тимми?

– Того, что у вас крыша едет, вот чего! Это голем вообще-то умер, а не вы! И он, кстати, сам виноват!