Взгляд из Зазеркалья

– Я вас не понимаю, – пробурчал он, всё еще удивляясь похвале главного с виду офицера.

– Нас подождал! – уточнил Громов, подходя к нему и надевая латексные перчатки.

Молодой человек шарахнулся от него в сторону. Если бы не двое стоящих рядом офицеров, то он бы упал, зацепившись об стоящий за ним стул.

– Бить будете, – буркнул он, зло ухмыльнувшись.

– Ага, заняться больше нечем, – спокойно ответил Громов, прилепляя на тыльную сторону руки задержанного маленькую красную пуговку. – Поспи, родной, пока стиратели поработают.

В то время, когда Громов с командой обезвреживали «лазутчика», спасая тем самым своего агента Жана Франсуа, тот продолжал спокойный разговор за чашкой ароматного кофе. Арин не могла понять, причем здесь компьютер отца…

– К сожалению, – пояснял он, – все компьютеры, входящие в кольцо защищены многоступенчатой системой безопасности, и попытка взломать её из какого либо Центра или лаборатории будет моментально обнаружена. Эта попытка приведёт к глобальному международному скандалу, ведь всё оборудование ускорителя и он сам стоил землянам гигантских денег. Подпортили всё неоднократные хакерские атаки, приведшие к усовершенствованию систем безопасности.

– Но в таком случае будет обнаружена и эта попытка взлома системы…

Жан отрицательно покачал головой.

– Во избежание хакерских атак, все компьютеры в сети учтены службой безопасности, а подключение дополнительных систем требует большого числа согласований и времени…

– А военные-то что? – настойчиво спросила Арин, перебив Жана. Она до конца еще не осознала масштабы бедствия.

Жан улыбнулся и мягко, словно маленькому ребёнку ответил:

– Было соглашение о невмешательстве военных ведомств в мирные эксперименты на ускорителе. Поэтому желание подключения к системе представителя крупного военного ведомства, в лице господина Леруа, вызовет достаточно серьезный резонанс в мире.

– Не понимаю…

– Подключение компьютера твоего отца не санкционировано, я не знаю, как им удалось обмануть системы безопасности, но сейчас это не главное…

– Не может быть!

– К сожалению, может.

– Откуда ты это знаешь? Кто ты?

Арин с ужасом отшатнулась от молодого человека. Сегодняшний день преподносил всё больше и больше сюрпризов. Её сердце бешено стучало, в висках стоял шум, а полные слёз глаза непонимающе смотрели на Жана.

– Глупая, как же мне всё объяснить, – прошептал он по-русски.

В голове Арин развеселилась сущность:

– А я о чём говорила.

Странный язык, какой-то очень знакомый, ещё больше напряг девушку. Нахмурившись, она неуверенно произнесла:

– Так ты русский?

Глава 13

Жан, будучи воспитанником швейцарской закрытой школы, еще помнил то время, когда русскими пугали детей. Арин же принадлежала к привилегированному кругу политической элиты Франции. Общение с представителями другой национальности ограничивалось рамками светских раутов, а там, как известно абы кто бродить не будет. В её глазах русский – это неандерталец, случайно забредший в современность из параллельного измерения. Всё это нисколько не вязалось со стоявшим рядом Жаном, таким близким и родным.

Арин во все глаза смотрела на него, пытаясь осознать происходящее. Этот ровный средиземноморский загар, безупречная речь, манеры, улыбка, глубина взгляда… Стереотипы ломались один за другим. Арин казалось, что рушилась её внутренняя Вселенная, такая уютная и такая знакомая, где каждое слово, каждое название, каждое событие имели свои места.

Жан молча наблюдал за терзаниями девушки. Все эмоции, мучившие её в данный момент, как в немом кино отражались на лице. «Видел бы меня сейчас Громов», – пронеслось в голове у молодого человека. Перед его глазами встала фигура полковника. Косая сажень в плечах, ироничный взгляд, говорящий: «Какие сантименты! Ты еще стихи почитай, вот, блин, любитель поморочить голову». Ещё Громов как-то сказал: «В тебе больше русского, чем можно было бы представить. Хотя физиономия, – покачал он головой, – ну не Ваня ты, не Ваня». Жан тряхнул головой, образ полковника осколками разлетелся по сторонам.

– Давай знакомиться, – произнес он, пристально глядя в глаза Арин, – Я француз, Жан Франсуа. А уже заочно знакомый тебе Кевин Франсуа – все-таки мой отец, а мама… а вот мама русская, Анна Билых, фотомодель, ты должна её знать…

Арин действительно её видела, и неоднократно, на приемах в посольстве. Отец даже как-то с завистью сказал:

– Все-таки женщины у них, женщины у них, – потом увидев Арин рядом с собой, оценивающе прищурил глаза, – нет, наши всё-таки лучше…