Взгляд на звёзды (СИ)

Припомнив былое, Саша отметила, что их отношения с Фордом имели два чётко выраженных этапа. На первом из них Форд — руководитель отряда спецназа, вызволившего её из плена суданских боевиков — казался ей интересным, загадочным, желанным. Его сдержанность и неразговорчивость казались атрибутами истинной мужественности, а хладнокровие и скрытность — маской, за которой скрывалась сложная, искалеченная войнами и армейской муштрой душа, которую он не был намерен открывать первому встречному. Мысли об этом огромном, сильном и жестком мужике, похожем на темнокожего Конана-варвара, чья нежность принадлежала ей одной, сильно задевали струны её души. Его многочисленные кибернетические импланты, многие из которых были заметны на голом теле невооруженным глазом и делали его похожим на терминатора из древнего кино, пугали её, но в то же время и волновали. Был момент, когда Саша вполне допускала любое развитие того, что между ними неожиданно зародилось.

Но очень скоро первичное очарование развеялось, как дымовая завеса. За притягательной оболочкой не просматривалось того глубокого содержимого, которого она ожидала увидеть. В личной жизни Форд оказался удивительно спокойным, банальным и даже скучным как для своей брутальной внешности и профессии. Он был из породы потомственных солдафонов, которые имели удивительную способность со спокойной совестью убивать людей, не сделавших им лично ничего плохого, оправдывая себя такими понятиям как «патриотизм», «долг» и «приказ», а затем перевоплощаться в образцовых мужей, любящих отцов, добропорядочных граждан и добрых христиан, которые спокойно поливают лужайку, не вспоминая о тех, кого они тихо удушили, зарезали или пристрелили. Возможно, дело было в особых модификациях их нервной системы. А может быть — в природных чертах характера.

Форд был из тех, кого принято считать «хорошим парнем». Она не сомневалась, что такой человек, как он, не поднимет руку на женщину или ребёнка, вряд ли обманет или изменит, едва ли даже сильно нагрубит, сопьётся или забудет о своей ответственности за семью. На первый взгляд он казался прекрасным партнёром для отношений, если не считать, конечно, бесконечных отъездов, о происходящем во время которых он не имел права рассказывать, и из которых имел шанс не вернуться вовсе. Но ей не хватало в нём чего-то важного. За каменной стеной из мышц и обязательств не крылась беспокойная интеллектуальная искорка, крупица иррациональной взбалмошности, живого гибкого ума, которая делала человека непредсказуемым, интересным, настоящим. Его система ценностей и круг интересов были прочны, просты и понятны, как дерево. Она знала наперёд всё, что он может сделать и сказать. Знала его ответ на каждый ещё не заданный вопрос. И это наводило на неё тоску.

На заключительном этапе их отношений ей просто нравилось изводить эту прямолинейную гору мышц своими язвительными подколками, испытывая на прочность его стереотипы и шаблоны. Его её дерзость злила, но в то же время и заводила. Заканчивалось всё, как водится, безудержным жестким сексом. В какой-то момент для Саши стало очевидно, что эти нездоровые отношения изжили себя. Удивительно, но Форд, похоже, не понял этого до сих пор. Она раздражала его, но в то же время его к ней тянуло. И если бы она захотела вернуть всё как было — он бы наверняка на это согласился.

— Ты так и не поинтересовалась его биографией. А зря, — наконец нарушил молчание Форд. — Если этот парень навтирал тебе, что, покинув центр «Женьли», он просто неприкаянно блуждал по свету и пытался найти своё маленькое счастье, то знай, что это туфта. Есть надёжные данные, что он связан с организацией «The Same». Это якобы мирное движение выступает за предоставление клонам равных прав с людьми. На самом же деле их подозревают в организации многочисленных нападений на государственные и частные объекты, связанные со сферой клонирования, а также на активистов консервативных организаций, выступающих против предоставления клонам гражданских прав.

— Звучит так, что это смелые и достойные ребята, которые борются с подонками.

— В результате их деятельности гибли люди. В целом ряде стран мира эта организация внесена в список экстремистских и даже террористических.

— Кто бы сомневался. Индустрия клонирования приносит циничным дельцам и прикрывающим их нечистоплотным политикам миллиарды кредитов каждый год. Тем, кто пытается разворошить это змеиное кубло, конечно, достаётся яду.

— Ты споришь с каждым моим словом только затем, чтобы позлить меня, верно?

— Ничуть. Кстати, поинтересуйся, в каком количестве стран считаемся террористами и экстремистами мы с тобой.

Форд не желал отступать, и назидательным тоном продолжил чеканить:

— Это существо, или, если угодно, человек, представляет опасность, Тёрнер. Жаль, что ты не желаешь этого замечать. На его руках, по всей видимости — человеческая кровь. И он готов проливать ещё.

— Только не пытайся убедить меня, что крови на его руках больше, чем на твоих! — не сдержалась Саша.