Взгляд с обочины 1. Митрим (СИ)

Тьелпэ кивнул опять и ушёл в шатёр, уложив жерди у входа. Есть ему не хотелось, так что мясо он оставил до утра - или до того момента, который будет считаться утром. Спать тоже хотелось не особенно, несмотря на усталость, и он просто лежал, глядя вверх, туда, где стены шатра сходятся вместе и обрываются окошком, и прислушивался к дыханию отца. Оно то становилось громче, то совсем стихало, и тогда было очень сложно не вскакивать и не проверять, жив ли он ещё.

Но ведь не все раненые уходят в Чертоги.

А вдруг отец уйдёт? Рассыплется пеплом, как Феанаро. Недаром же такой горячий.

И никто из ушедших уже не возродится в Амане.

Заснул он совсем ненадолго, и тоже беспокойно. Ему снился Форменос, как будто он опять ищет отца там, на залитом кровью полу, перед кабинетом Феанаро. Только зал был другой: незнакомый, просторней и светлей, с гобеленами на стенах и колоннами в виде деревьев. Сверху, сквозь окна в потолке, как сквозь крону, лился свет, непривычный и яркий, похожий на свет Лаурелина.

И на этот раз отца он нашёл.

Проснулся рывком, садясь. В шатре было темно и тихо, только слышалось неровное дыхание раненого. Тьелпэ проверил повязку – почти сухая – и вышел. Хуан шевельнул ушами, когда он проходил мимо, но глаза открывать не стал, узнав запах. Его толстую шубу покрывал иней.

Ветра не было, а холодный воздух насквозь пропитался влагой: пока они спали, спустился густой туман, смёрзшийся в мельчайшие льдинки, и теперь раздумывал, не осыпаться ли снегом. Угли в костре ещё не совсем остыли, но уже подёрнулись серым. За кострищем журчал ручей, не поддаваясь заморозкам, и Тьелпэ присел на берегу, поплескал в лицо холодной водой. В тени низкого ельника она казалась совершенно чёрной, непрозрачной.

- Тьелпэ? - Тьелкормо, оказывается, вышел почти сразу за ним. Остановился рядом. - Ты как?

Тьелпэ поднял голову, по носу и скулам ещё стекала вода. Пожал плечами. Это же не он ранен.

- Мы едем сейчас?

- Да, не хочу больше терять время, раз мы не спим.

Дорога до лагеря заняла часов десять. Лошади сначала настороженно косились на незнакомую конструкцию, но потом привыкли. Тьелкормо то и дело уезжал вперёд, выбирая дорогу и, видимо, проверяя, нет ли орков в окрестностях.

Тьелпэ ехал на одной из лошадей, везущих носилки. Хотя Куруфинвэ почти всю дорогу не спал, они не разговаривали. Отец молчал, а Тьелпэ не знал, что говорить. “Мы скоро приедем”? Оба знали, что это неправда. “Как ты?” И так видно, что плохо. “Не уходи”?

Лошади шли мягко и осторожно, стараясь не тревожить раненого, но совсем без толчков обойтись не могли. Тьелпэ смотрел вперёд, рассеянно придерживая передний брус носилок, и вспоминал всё, что слышал про ранения. Вспоминать было особо нечего. После недавних сражений целителям хватало работы, но Тьелпэ к ним не лез. В Амане тем более: если кому и случалось иногда пострадать на охоте или упасть с высоты, то без серьёзных последствий. Перворожденные рассказывали, что когда-то, на заре времён, эльдар были менее ловкими, хуже переносили холод и голод, быстрей уставали, и раны тогда заживали хуже. А что если всё дело в Эндорэ? Может, время ни при чём, а просто здесь эльдар слабей, чем в Амане?..

Когда до лагеря оставалось уже совсем недалеко, Куруфинвэ уснул. Или, скорее, впал в полузабытье. И без того тонкие черты лица ещё больше заострились, под глазами пролегли тени. Дышал он часто и мелко, как будто воздуха стало вдруг очень мало.

***

Созывать братьев Макалаурэ решил на свежую голову. В условиях постоянной ночи сложно было назвать время днём, вечером либо утром, поэтому ориентировались больше на прошедшее количество часов - с момента допроса орков их прошло около восьми.

Карнистиро пришёл первым и мрачно спросил с порога:

- Что ещё случилось, Кано?

Хороших новостей никто уже не ждал.

- Ничего, что требовало бы срочных действий. Сейчас, дождёмся Амбаруссар.

Не прошло и пары минут, как полог шатра снова откинулся, и вошли зевающие близнецы.

- Надеюсь, ты позвал нас, чтобы сообщить, что мы отправляемся в поход, - с порога заявил Тэльво.

- Курво ранен. На них напали орки, Турко везёт его обратно.

- Надо поехать навстречу, - полуутвердительно спросил Карнистиро.

Близнецы явно собирались сказать то же самое, новость их мигом взбодрила. Но Макалаурэ их разочаровал:

- Нет, навстречу ехать не надо. Во всяком случае, Турко так попросил, сказал, что они с Тьелпэ сами справятся. Место у целителя уже приготовили.

- Хорошо, - кивнул Карнистиро. - Тогда зачем звал?

Близнецы переглянулись.

- Тогда… - начал Тэльво.

- Что с Нэльо? - спросил Питьо.

Макалаурэ скрестил на груди руки, потом опустил их, потом переплел пальцы перед собой.

- Мы не идём на Ангамандо. Это не поможет. Мы только позволим разделить себя, и Моринготто легко разобьёт обе половины: и ушедшую в поход, и оставшуюся в лагере. Этого он от нас и ждёт - что мы бросимся в бой. Войско не пройдёт к Тангородриму.

Тэльво уже собирался сказать что-то, и вряд ли приятное, но Питьо его опередил:

- То есть, мы просто ничего не будем делать? Вообще?