Взгляд (СИ)

- Я мало что помню, - сказал Стив, вопрос застал его врасплох. - И вообще, почему вы спрашиваете об этом? Какая разница, что было много лет назад?

- Видите ли, мистер Уэлш, - врач поправил очки, - здесь я задаю вопросы, а вы на них отвечаете. Если хотите, конечно. Я вас не заставляю.

Стив взглянул на врача, облизнул сухие губы и кивнул.

- Очень давно, мне казалось, у нас обычная семья, - начал он, - но когда мне исполнилось тринадцать, что-то произошло.

- Что именно произошло?

- Отец начал много зарабатывать, у него был свой бизнес - строительная фирма.

- Он стал иначе к вам относиться?

- Да. Наверное, он и раньше был обо мне не лучшего мнения, но, видимо, именно тогда он решил, что я уже достаточно взрослый, чтобы знать правду. Он ужасно ко мне относился.

- Он бил вас?

- Нет, как ни странно. Но он унижал меня психологически.

- Например.

Стив тяжело вздохнул:

- Мне стыдно об этом вспоминать.

- Стыдно? - врач приподнял брови из под зеркальных линз. - Но ведь это не вы унижали, а вас, это с вами несправедливо обошлись, почему же вам стыдно?

- Мне стыдно, потому что я терпел все его унижения, боялся его... А что я мог сделать? Ведь я был всего лишь подростком. - он растеряно посмотрел на врача, собрался с мыслями и продолжил:

- Как он унижал меня? По-разному. Я хотел носить длинные волосы, как музыканты из моих любимых рок-групп, а он взял и побрил меня на лысо, так что я стал похож на больного после химиотерапии. Целый месяц я носил кепку. Он всё время говорил, какое я ничтожество, и ничего не добьюсь в жизни без него. Если у него было плохое настроение, он часто давал мне лёгкие подзатыльники. Они были не больными, но ужасно обидными.

Когда он напивался, то мог подойти и ударить ногой под зад, а на вопрос: 'За что?' спокойно отвечал: 'Просто так'.

Стив рассказывал взахлёб, его глаза блестели, казалось, он получал мазохистское удовольствие, рассказывая о подробностях своей жизни. Сам того не ведая он оказался на минном поле, где каждый взрыв вызывал новую цепную реакцию. Нарастающая лавина воспоминаний грозилась поглотить его целиком.

- Как-то я чистил свою расчёску и выкинул волосы в туалет, но забыл смыть. Так он позвал меня и едва не окунул головой в унитаз. А ведь мне шёл двадцать первый год! Ещё он послал меня ночью в магазин за водкой...

- Мистер Уэлш, - прервал его психиатр, но Стив продолжал говорить, не обращая внимание на врача.

- Ещё...

- Мистер Уэлш! Вы меня слышите? - Циммерман хлопнул ладонями.

Стив замолчал, ошарашено уставившись на врача.

- А ваша мать знала, вы говорили ей? - продолжил психиатр.

- Мало, мне было стыдно, и я опасался мести отца, но в целом она представляла, что происходило. Она не относилась серьёзно к моим словам, не считала подобные вещи проблемой. По её мнению, если он не бил меня, значит всё было нормально. 'Не обращай внимание', - говорила она.

- Он объяснял своё поведение?

- Один раз. Он сказал, что хотел вырастить из меня 'мужчину', а не 'бабу'. Мразь! Мне нужно было взять у знакомого биту и отделать его как...

- Как вашего начальника, Уэбса? - подсказал врач.

Стив замер на секунду с раскрытым ртом, словно ища в его словах скрытый смысл.

- Да, - кивнул он, - как Уэбса. Но я был слишком труслив и слаб.

- Хорошо, - Циммерман сделал запись в журнале. - Что было дальше?

- После колледжа он взял меня в свою фирму и платил сущие центы. Сам он зарабатывал очень много, но мне не давал ничего. Не знаю, куда он тратил такие огромные деньги. Он пил всё больше, и вскоре в его фирме начались проблемы. Клиенты не хотели с ним работать, компаньоны обманули его. Через несколько лет компанию признали банкротом. Всё имущество было арестовано.

Самое обидное, что родители очень боялись, как бы я не потратил лишнего, а в итоге все их деньги исчезли в никуда.

Знаете, в двадцать три года у меня возникла мысль, что было бы неплохо, если бы мои родители погибли. Тогда я бы распродал всё имущество, оплатил бы учёбу, смог бы начать нормальную жизнь. Столько всего хорошего мог бы сделать. Наверное, ужасная мысль, но мне совсем не стыдно за неё.

Я бы меньше переживал из-за унижений, если бы они оплачивались деньгами, если бы он оказывал мне финансовую помощь. А получается, что я унижался просто так. Более того, когда он оказался без денег, он требовал, что бы я работал на него бесплатно! У него была одна фраза: 'Мне надо!' Этот мудак мог поднять меня в три часа ночи и пьяным голосом требовать срочно напечатать письмо кредиторам, про которое он внезапно вспомнил. Сам он не умел пользоваться пишущей машинкой. В конце концов я собрал вещи и уехал Бостон, не сказав ему ни слова.

После банкротства его подлая сущность проявилась во всей красе. Оказалось, он подделал подпись моей матери, записав на её имя около миллиона долларов своих долгов. Когда она узнала, у неё случился шок, от которого она так и не оправилась. Через пару лет у неё обнаружили рак лёгкого. Она очень хотела поговорить со мной перед смертью, звонила несколько раз, но я бросил трубку, услышав её голос.

- Вы жалеете об этом?

Стив глубоко вздохнул.