Взгляд со звезд

Красоту техники людям легче оценить, чем красоту науки. Сложно представить себе мальчика (за девочек я говорить не могу), который не был бы потрясен до глубины души, впервые увидев какой-нибудь большой механизм. Я до сих пор прекрасно помню, как дрожал от волнения, когда впервые увидел огромный, ревущий, работающий электрический генератор теплоэлектростанции или когда над моей головой впервые пролетел реактивный истребитель. Подобное волнение могло быть вызвано только мощным, красивым зрелищем. Если мужчина, даже самый сдержанный, взглянет на фотографию авианосца или космического корабля, в его глазах непременно вспыхнет огонь. Что его привлекает? Когда маленький мальчик тайком разбирает отцовские часы и ошеломленно смотрит на крошечные, хрупкие детали, которые вращаются в маленьком замкнутом пространстве, разве он на самом деле не читает оду технике? По пути из Чэнду наш корабль прошел мимо электростанции «Три ущелья»; когда мимо нас проплыли огромные бетонные структуры и большие стальные ворота шлюза Гэчжоуба закрылись, я увидел благоговение на лицах других пассажиров. Это было искреннее благоговение, которое говорило о том, что им уже приходилось видеть красоту техники. Красота техники уже привела к возникновению разнообразных сект, среди которых наиболее часто встречаются «секты скоростного транспорта» (гоночных автомобилей, катеров, самолетов и тому подобного), а также «секта любителей оружия». Конечно, есть и другие причины появления этих сект, но роль красоты техники отрицать невозможно. Писатели традиционной литературы воздают должное красоте техники еще реже, чем красоте науки; некоторые доходят даже до того, что связывают технику с уродством – возможно, думая о ее негативных эффектах. Тем не менее красоту самой техники отрицать невозможно.

Еще одной загадочной особенностью красоты, которой обладает техника, является ее привлекательность, связанная с гендером. Она, похоже, действует только на мужчин. В эти мутные воды я заходить не хочу.

Красота науки и красота техники образуют фундамент эстетики научной фантастики. Без этого фундамента фантастике было бы сложно проявить свою собственную, уникальную красоту.

В наше время резко выросло число авангардных фантастических произведений, в которых тени науки и технологий становятся все слабее. Значение термина «научная фантастика» постоянно меняется, и с каждым изменением его смысл уходит все дальше от науки. Я печально и беспомощно наблюдаю за этим.

III

Ничего из вышеперечисленного

Выше я просто описал тот вид научной фантастики, которую я сам хочу читать и писать. Как кто-то заметил, «технологическое» и научное «сердце» фантастики является одновременно и причиной, которая заставляет фанатов ее читать, и причиной, по которой многие стараются держаться от нее подальше. И сейчас китайской фантастике необходимо прежде всего завоевать доверие читателей. Тем временем на Западе диапазон стилей фантастики радикальным образом увеличивается. Нравится нам это или нет, но мы должны принять и признать эти новые, авангардные работы. Здесь я хочу представить одну такую работу в качестве примера.

Это рассказ под названием The Ear [ «Ухо»] малоизвестного писателя по имени Стив Рисберг. Сюжет рассказа: врач осматривает беременную близнецами женщину, прибывшую из опустошенной войной Боснии и Герцеговины. Она получила серьезную психологическую травму, оказавшись на территории, где шли боевые действия, и, кроме того, она настолько исхудала, что сможет выносить только одного из эмбрионов. В первой части истории описывается медицинский осмотр – сухо, с кучей подробностей, которые кажутся бессмысленными. Затем в истории происходит шокирующий, зловещий поворот. Доктор проводит ультразвуковое исследование и замечает, что эмбрионы вступили в жестокую борьбу за право на жизнь; один из них душит другого пуповиной!

Это самая жуткая история из тех, что я прочел за свою жизнь. Она словно раскаленное клеймо, которое прикасается к сознанию читателя. Да, конечно, мы могли бы добавить в историю «твердую» научную фантастику и объяснить, например, что в результате травмы у матери изменился состав крови, и это повлияло на эмбрионы, но любое подобное объяснение было бы излишним. Сделав так, мы лишь уменьшили бы мощь истории.

Теперь вы видите, насколько спутанными являются мои мысли о научной фантастике; возможно, они являются отражением того, что думают о фантастике в Китае. То, что я называю «спутанностью», на самом деле больше похоже на хаос – хаос, который преобладал в течение нескольких минут после Большого взрыва. Я надеюсь, что скоро хаос поутихнет и космическая пыль начнет слипаться, наполняя вселенную китайской фантастики сияющими созвездиями.

Опубликовано в «Туманности НФ»

№ 3, 1999 г.

Дорога к идеалу Научная фантастика и идеальное общество