Взгляд со звезд

Если не считать «Утопии» Томаса Мора и «Города солнца» Томмазо Кампанеллы, которые, в общем, являются политическими трактатами, а не научно-фантастическими произведениями, радужные образы будущего встречаются в западной фантастике крайне редко. (И, напротив, «трилогия антиутопий» – «Мы» Евгения Замятина, «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли и «1984» Джорджа Оруэлла обрели всемирную славу.) Конечно, есть несколько романов, в мирах которых есть положительные стороны; в некоторых из них – например, в «Фонтанах рая» Артура Ч. Кларка – миры практически сияют. Однако они в основном являются лишь декорациями, на фоне которых авторы исследуют тему развития технологий; эти авторы не изучали и не собирались изучать счастливое будущее своих романов. Несколько произведений западной фантастики, которые действительно поднимают тему идеального будущего, в основном были написаны в Советском Союзе, в том числе несколько относительно успешных произведений, созданных Аркадием и Борисом Стругацкими, однако в целом подобные произведения не оставили значительного следа в истории мировой НФ. Китайские научно-фантастические произведения, в которых исследуется идеальное общество, в основном были созданы в 1950-х годах, но особой популярностью не пользовались. Да, конечно, была «Коммунистическая рапсодия» Чжэн Вэньгуана[28], а через тридцать лет после ее выхода – «Сяо Линтун путешествует по миру будущего» Е Юнле[29], – но в них идеальное общество нужно только для того, чтобы продемонстрировать технологические инновации.

В то время «коммунизм» был главной, самой популярной темой, и, вероятно, была возможность создать панорамную картину коммунистического общества, однако писатели той эпохи крайне неохотно изображали идеальное общественное устройство – нет даже произведений, которые строго придерживались бы определений Карла Маркса. Должен сказать, что это очень странно.

По сравнению с фантастикой «тьмы и катастрофы» произведения об идеальном обществе сильно уступают в качестве. Возьмем, к примеру, The Truth Machine [ «Машина истины»] Джеймса Гальперина – редкий пример нового, созданного на Западе произведения об идеальном обществе. Как только его персонажи начинают говорить правду, общество очищается от зла и раздоров, и внезапно мы оказываемся в идеальном мире. Текст настолько переполнен инфантильностью и наивностью, что от него практически тошнит. City of Truth [ «Город истины»] Джеймса Морроу – еще одна книга о мире, в котором нет лжи, совсем иная; мир, который в ней описан, более достоверный, чем в предыдущей, но в ней люди, говоря правду, провоцируют катастрофы, ущерб от которых превосходит пользу от изреченной истины.

Если говорить о китайской и зарубежной НФ, посвященной идеальному обществу, то самое сильное (и, возможно, единственное) чувство, которое она вызывает у читателя, – это скука. Общество, изображенное в таких произведениях, похоже на маленький бассейн в теплице со стеклянными стенами, и в этом бассейне идеально прозрачная вода, поверхность которой плоская, словно зеркало. Прыгните в нее, и вы поплывете, даже если не умеете плавать. Человеку, который знает, что такое шторм на море, будет приятно отдохнуть, плавая в подобном бассейне, но вскоре подобное занятие ему наскучит. В идеальном мире зло, опасность и катастрофы бесследно исчезли, словно их втянул в себя мощный пылесос. В идеальном мире все чистое; превалируют разум и комфорт – это искрящееся, кристально чистое общество, жители которого являются счастливыми, безмятежными машинами. У них, конечно, есть работа, и им, возможно, даже приходится бороться с трудностями, но все это нужно лишь для того, чтобы подчеркнуть их счастье и безмятежность. Это скучно. Если вы прочтете слишком много таких романов, то, возможно, начнете мечтать о не столь идеальном будущем.

Человечеству всегда было сложнее представить себе идеальное общество, чем тьму и катастрофу. Как говорят в народе, люди могут вытерпеть что угодно, но постоянно радоваться жизни они не могут. Я помню тот день, когда я впервые услышал полное определение коммунизма. В то время я учился в начальной школе, и наш учитель решил объяснить нам принцип «каждому – по потребностям». «Ученики, когда настанет это время, деньги вам уже не понадобятся – вы сможете зайти в магазин и взять там все, что вам нужно!» Я помню, что дети удивленно ахнули. Но еще лучше я помню, что на дворе стоял март, и что отопление в классе уже отключили, и я мерз. Но хуже холода был голод – когда второй урок подошел к концу, в животе у меня уже урчало. Поэтому я дал волю воображению: если у меня был бы шанс распределить вещи в соответствии с потребностями, что бы я взял? Ну, прежде всего, я бы зашел в лавку мясника и взял большую маринованную свиную голову. Сначала бы я съел уши, потом язык… Этот мощный образ утешил меня; значительно позднее я узнал, что он фактически был тем же, что и фраза про «ростбиф с картошкой» товарища Хрущева[30].