Взгляд в бездну

– …Кортес угрожал мне и заставил… Я действовал по его указке.

– Зачем?

– Он… Он хотел захватить вас. Подозревал в сговоре с лерийским императором. Дейгарские служаки до сих пор считают, что лерийцы что-то замышляют…

Бред!

– Почему ты не сказал мне? Своему капитану…

– Не мог! – Торрес изобразил отчаяние. – Он грозился депортировать Миру.

Капитан ведь пока не в курсе опалы Кортеса.

– И потом… Я думал, что это вы виновны в гибели Терезии…

– Ты и сейчас так думаешь?

– Не знаю… Не хочу верить, что вы покусились на святое….

– Где он?

– Кто?

– Кортес.

– Наверное… В рувских казармах. В первом зеленом. А меня вы отпустите?

– Не мечтай. И тебе еще повезло, что поймали без оружия. Иначе прибили бы на месте.

Шадор повернулся и направился прочь.

– Капитан!

Но Рерих не обернулся. Он вышел в соседний отсек, где его ждал Дану.

– Отдадим его службе безопасности? – предложил старпом.

– Не стоит. Отведи паршивца на гауптвахту. В отдельную камеру.

– Как скажете, кэп, но я не одобряю, что вы взялись лично допрашивать экстремиста.

– Я ценю твою заботу, но сомневаюсь, что Торрес – экстремист… И чувствую, что это не последний наш с ним разговор по душам. Ты все слышал?

– Да. Вы ему верите?

– Более-менее… Но лишь в том, что у нас на борту дейгарский разведчик.

– Да уж… А зачем дейгарцы целились в своего?

Они вспомнили давешний инцидент с дезертирством и бригантиной незадолго до выступления Бринэйнна и переговоров.

– Для достоверности?

– Вряд ли… Выбрали бы иной способ.

– Вот-вот, что-то тут не вяжется. Выясни всё об этом Аньесе.

– Будет нелегко.

– Постарайся, пожалуйста, для меня, и пусть это останется между нами.

Дану блеснул огненными зрачками и скрылся в допросной, а капитан вызвал начальника охраны и приказал арестовать Джона Макферсона из резерва.

* * *

Трое суток Дорвард никого не хотел видеть. Он то буйствовал, то впадал в апатию. Отказывался от еды, швырялся подносами в медсестер. Потом от бессилия и отчаяния засыпал. Тогда приходил Ларри и делал ему укол.

К середине четвертого дня Дор вроде бы немного успокоился, чуть-чуть поел и даже позволил себя помыть и побрить. А после отвернулся к стене и больше ни с кем не разговаривал.

Мира все это время дежурила в госпитале, возвращаясь в казармы лишь на несколько часов – принять душ и поспать. Она неоднократно порывалась зайти к Дорварду, но Ларри ее не пускал, как он выразился, «из этических соображений». Мира так и не поняла, что он имел в виду, но честно говоря, ей и самой было тягостно смотреть на Дора в таком состоянии. Однако едва замдоков утратил бдительность, дейгарка собралась с духом и проскользнула к больному.

Когда она вошла, Дор лежал на боку, спиной ко входу. Девушка тихонечко присела на кресло.

Сначала ничего не происходило, а потом Дорвард повернулся, посмотрел прямо на нее и спросил:

– Кто? Кто это придумал?

– Что? – не поняла Мира.

– Разделить меня-меня?

– Мы все решили… коллегиально. И вместе прооперировали.

– Почему ты его-его-его не отговорила, Мира?!

– Зачем? – озадачилась девушка. – Только это и спасло тебе и Гону жизнь…

– Жизнь?! И это… одиночное существование ты называешь жизнью?!

– Дор, я… Я думала… Я спасала тебя-тебя! Действовать пришлось быстро. И в климат-камеру вы… – Мира запнулась, а Дор скривился.

– Вы?!

– Ты и он, – поправилась девушка, – оба туда не помещались. Гону было нужнее, и поэтому я предложила…

– Так это ты? Ты?! Как ты могла? Именно ты!

– Я не хотела! Ой, то есть хотела! В смысле спасти! – разволновалась Мира.

– Спасительница? Нет! Ты – предательница! По-другому не скажешь… Ты лишила меня самого дорогого! Единства с братом…

– Дор!

– Да, именно ты! Зачем ты это предложила? Неужели не понимаешь?

– Дор!

– Ты знала меня-меня лучше всех! И именно ты меня-меня предала!

– О чем ты говоришь? Я тебе жизнь спасла!

– И отняла ее у Гона!

– Он жив!

– Пока! И я не знаю, сколько еще протянет… Системная деградация клеток, – Дор устало откинулся на подушку. – А что делать, не представляю.

– Но надежда есть! И время…

– Не обольщайся! После того, что ты наворотила, я тебя и близко к госпиталю не подпущу.

– Ты говоришь, как Гон, а я думала, ты мне друг.

– Не смей даже упоминать о моем брате! Он был прав! Прав во всем! А я ошибался. Какой же я дурак! – тут Дор разрыдался. – Слепой идиот…

– Дор! Успокойся, пожалуйста! – Мира упала на колени перед кроватью и стиснула простыню. – Хочешь, я позову кого-нибудь?

– Убирайся к дьяволу!.. – Он вырвал у нее простыню, повторяя сквозь слезы: – Как? Мира, как ты могла?

– Я хотела как лучше, – тихо ответила она, – хотела спасти тебе жизнь. Просто не знала, как спасти обоих. Я пока что не врач… Но и Ларри согласился!

– Значит… Ты возомнила, что вправе отре… Даже язык не поворачивается произнести! Это же святотатство… На Эризии это табу! Табу! Абсолютное табу!

– Я не знала!

– Связалась бы с Гел-Лорой!

– Не было времени.

– На все у тебя есть ответ!

– Глупо следовать традициям, когда дело касается жизни и смерти. Тем более твоей! И ты-ты еще говорили, что на Дейгаре отсталая медицина!? Да у нас люди до выращивания конечностей жили и без рук, и без ног, и цеплялись за эту жизнь!