Взгляд в бездну

– Позвольте мне хотя бы повидаться с ним! Наедине…

– Что ты задумала, Сэм? – капитан подозрительно прищурился.

– Ничего… – она покраснела.

Рерих вздохнул и потер виски. Все ясно.

– А не пожалеешь потом?

– Никак нет, кэп!

– Саманта! Ты не на плацу. Сейчас оформлю тебе пропуск. А ты пей чай, пока не остыл.

Каракатица! На этом крейсере все так и норовят выставить его сводником! Но кто он такой, чтобы препятствовать любви?

Капитан горько усмехнулся, и вдруг его осенило:

– Так, подожди, а твой ка-марг об этом знает?

– О чем?

– О том, что ты в него влюблена… Дья-авол! Да он хоть в курсе, что ты девушка?

– Нет, но я ему расскажу.

Шадор представил лицо ка-марга в этот момент и… искренне его пожалел.

– Можешь навещать хоть каждый день, до казни.

Из каюты капитана Саманта вышла окрыленная и с полными карманами конфет. Пусть это ее последние дни, часы, минуты с Ка-Таго, но она запомнит их на всю жизнь… Прежде чем устроит ему побег. За две недели многое может случиться!

Сэм старалась не думать о том, как признается ка-маргу в своих чувствах… Как-нибудь… То есть сперва откроет ему, что она не парень. Иначе неловко выйдет… Ка-Таго должен узнать правду, и потом все обязательно утрясется. А вдруг он еще и обрадуется?..

Да, и надо бы понадежней спрятать кусок того причудливого лезвия, завернутого в пергамент с непонятными ка-маргскими каракулями. Саманта незаметно подобрала его и унесла со склада, когда Ка-Таго увели на гауптвахту.

Столько всего надо сделать!

И конечно, Сэм не заметила вездесущую Цайлу, у которой при виде молоденького резервника, выходящего поздно вечером из каюты Шадора, моментально созрела свежая сплетня.

* * *

Наконец-то все готово! Три последних опыта на эризийских слизнях оказались успешными.

Дор откинулся на спинку кресла. Он чувствовал себя опустошенным. Столько трудов и усилий! Осталось главное. И самое сложное. Если он извлечет Гона из климат-камеры, и антидот не сработает, то Гидеон обречен. А как узнать точно, подействует противоядие или нет? Тут хоть сто тысяч испытаний проведи, гарантий не даст даже космический дьявол!

Все проверено и перепроверено, оборудование готово, препараты подобраны. Последние дни Дор находился в постоянном контакте с эризийским центром неврологических патологий. Скорее всего, у него получится. Не может не получиться! А если нет… Тогда… Дорвард все уже решил.

Возвращение Гидеона Дор назначил на вечер. Отменил все дежурства, оставил только одного из медбратьев – молчаливого булфергца, сообразительного, но невозмутимого, который точно не будет мешать. А еще док подготовил вечеринку, заказал с оказией пару бутылочек редкого кентрийского и отправил подарки родителям.

До обеда Дор побеседовал с капитаном по рут-кому. Разговор у них с Рерихом вышел долгий, но общий: о жизни, планах, работе. Шадор, видимо, соскучился по доктору, поэтому с удовольствием разглагольствовал о всяких пустяках и не торопился по делам. Дорвард почти не натянуто улыбался и редко язвил, тоже наслаждаясь общением.

Днем он связался с резиденцией императора Лери и поговорил с Бринэйнном. Тот был внимательнее капитана и сразу начал задавать Дору наводящие вопросы, и пытался считывать реакции, а также предложил временно поселиться на Филодории. Обещал создать доку условия для плодотворного труда и отдыха. Дор отнекивался, чокаясь виртуальным бокалом, и убеждал друга, что все у него в порядке, а что касается Гона, то плановая работа идет.

Беседы с друзьями помогли доктору обрести душевное равновесие, и к вечеру он находился в приподнятом настроении, испытывал нервный зуд и хотел все сделать побыстрее, но останавливал себя. Дор как врач знал, что в важном деле стоит проявлять терпение.

Все чуть не испортил Ларри, которому зачем-то именно в этот вечер приспичило поторчать в госпитале.

– Док, у меня же отчеты! Вы на всё забили, и я вынужден вас прикрывать, – канючил он.

– Дома допишешь! – Дорвард чуть ли не силой вытаскивал его из кресла.

– Дома не могу! Там меня ждут. Моя пышечка… эээ… расстроится… Ну, док! Мне же от старпома влетит…

– Ничего не знаю!

Доктор выпроводил Ларри, убедился, что никого, кроме булфергца, не осталось, заблокировал для всех доступ к госпиталю и запустил новый медицинский блок.

Пока шла проверка настроек, Дорвард налил себе чаю, запер медбрата в ординаторской, и достал из малой климат-камеры подготовленные дозы антидота.

Затем подогнал аэроносилки под «вместилище» Гона и вместе с оборудованием перетащил его в блок интенсивной терапии.

– Ну что, – спросил он у себя-себя, – начнем? Не волнуйтесь, пациент, все под контролем!

На мгновение у Дора дрогнуло сердце, когда он взглянул на лицо брата. Неужели он запомнит его таким?

– Ничего, Гидеон! Снова станешь красавчиком. А потом… Я-я соединимся. Не сегодня, да. Для выращивания средней ноги требуется время… А вообще, тебе хорошо, ты-то будешь на препаратах, а мне опять болевой синдром в полный рост. Но это ерунда, Гон, честно!