Взгляд в бездну

– Неправда, там есть и те вещи, которые мы купили в европе.

– Ага, одно единственное платье, да и то не подходит для твоего нынешнего образа. Тащи сюда, все что вы приобрели с Фэй, будем выбирать самое подходящее.

– Еще чего, может тебе еще и дефиле тут устроить? – Лину унижало и оскорбляло его презрительное отношение к ее вкусу.

– Именно это я имел ввиду. Я хочу увидеть на тебе все, что вы сегодня купили. У Антуана специфический вкус, особенный. К тому же, как ни противно это признать просто отменный. Ему нравятся женщины высшего класса, элегантные, сексуальные, умные. Совершенно редкое сочетание в наше время.

Лина бросила на него уничтожающий взгляд, иногда ей казалось, что он специально над ней издевается, чтобы она отказалась, передумала. " Ну уж нет, тебе меня не сломать, я лично расправлюсь с этой мразью, я проткну насквозь его проклятое сердце. Последнее слово, что он услышит – будет имя Влада, пусть знает, что он настиг его даже с того света".

Лина решительно направилась в спальню. Самое ненавистное для нее занятие – это примерка, но если так нужно она вытерпит. С того момента как план был полностью одобрен советом она жила только единственным желанием – отомстить. Оно придавало ей сил, скрашивало бессонные ночи, слезы, которые не просыхали, когда никто не мог их видеть и тяжелейшие нагрузки. Боль постепенно превращалась в повседневность, она к ней привыкла как к постоянному спутнику. Теперь она с ней жила, научилась мириться с ее жестокими приступами, сроднилась с ней как с чем – то неизбежным. Влад…его имя вызывало трепет во всем теле, волну дикого безумного отчаянья и пустоту…ничто и никогда не заполнит в душе эту черную, беспросветную дыру. Иногда длинными зимними ночами он приходил к ней во сне, только там она вновь бывала счастлива, могла гладить его длинные, густые волосы, смотреть в черные бездонные глаза, касаться атласной, смуглой кожи. Пробуждение всегда было подобно маленькой смерти. Все что от него осталось, это рубашка, которую он забыл у нее дома и кольцо с изумрудом. Лина часто плакала, прижимаясь к шелковой ткани лицом, материя сохранила запах его тела, теперь к нему примешивался так же аромат слез, оставляя ее неизменно влажной. В умных книгах написано, что постепенно становится легче, проходит этап боли и отрицания и приходит понимание, а с ним и облегчение. Лине казалось, что она навечно застряла в первом этапе. Боль…боль…боль – вечный спутник, зверь, затаившийся за каждым углом, жестокий и безжалостный. Несколько дней назад Самуил отвез ее в фамильный склеп, позволил остаться с Владом наедине. Самое ужасное, что даже здесь она ощущала одиночество и пустоту, словно его душа отказывалась с ней контактировать, словно там, под каменной плитой, совершенно чужое тело. Хоть горе и захлестнуло все ее существо под сводами мрачного места вечного покоя, но не принесло облегчения и чувства единения как бывало, когда она приходила на могилу отца.

Лина со вздохом распахнула шкаф и сгребла в охапку все обновки, бросила на постель и с раздражением принялась стягивать с себя одежду.