Взгляд в темноту

Киллиан, задействовав магию, благодаря которой падение немного замедлилось, успел подхватить девушку почти у самого пола. Послышались одобрительные крики стоявших поблизости слуг. Но сейчас он не обращал внимания ни на что, полностью сконцентрировавшись взглядом на лице Алиты с сомкнутыми от испуга веками и бледными губами. Казалось, прошла целая вечность до того, как она наконец-то открыла глаза. Ристон позволил себе выдохнуть и, не торопясь её отпускать, спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, только нога… — поморщилась она.

Киллиан посадил Али прямо на пол и, не особо церемонясь, сел рядом и положил к себе на колени её левую ногу, затянутую в плотный шерстяной чулок и обутую в несколько грубоватый ботинок с высокой шнуровкой.

— Перелома нет.

— Откуда вы знаете? Вы ведь не доктор…

— У меня было бурное прошлое.

— Правда?

— Я говорю о своём детстве. Можешь встать? Попробуй.

Алита неловко поднялась на ноги и, прихрамывая, сделала несколько шагов.

— Наступать больно… — с видимой неохотой пожаловалась она.

— Я помню, что тебе не слишком-то нравится, когда тебя опекают, но сейчас у нас нет выбора, — твёрдо заявил Ристон и, не слушая возражений, встал и поднял её на руки. — Я донесу тебя до твоей комнаты. С альдом Торнбраном поговорю сам.

— Но…

— Никаких «но»! Если нагружать ногу, могут быть осложнения. В замке врача нет, и неизвестно, когда ты сможешь попасть к нему на консультацию.

Обратный путь получился одновременно короче и длиннее. Короче, потому что они уже не проверяли все нежилые комнаты, а длиннее по причине того, что, несмотря на все просьбы Али, Киллиан так и не согласился поставить её на ноги. Что подумают об этом сопровождающие их слуги, его не волновало.

Доставив Алиту в её комнату и усадив на кровать, Ристон отправился на поиски владельца замка. Тот, как сообщила встреченная в коридоре горничная, всё ещё находился в своём кабинете, где с тоскующим видом сидел и Эмрис, которому доверили перелистывать ворох бумаг. На слова о том, что обыска замка не принёс результатов, его дядя отреагировал с присущей ему невозмутимостью.

— Вот как? Что ж, благодарю за помощь. Я знал, что на вас можно положиться, альд Ристон.

— Я так и думал, что никаких побродяг в замке не найдут, — заметил Эмрис.

— Раньше ты говорил иное, — одёрнул его Сайлас Торнбран.

— Исключительно для того, чтобы не нагнать ещё большего страху на гостей! Вы ведь сами сказали, что нельзя допускать паники! Иначе замок превратится в подобие тонущего корабля, только вместо воды вокруг него будет снег, снег и ещё раз снег. А где же моя дражайшая кузина? Ты её по дороге не потерял, а, Киллиан?

— К сожалению, она упала с лестницы и сейчас отдыхает у себя. Ничего серьёзного, но, думаю, некоторое время ей лучше провести в постели. Надеюсь, у вас на кухне найдутся какие-нибудь травы для компрессов, а прислуга не откажется взять на себя обязанности медицинской сестры?

— Не сомневайтесь. Но… С какой ещё лестницы?

— С той, что ведёт в мансарду. Больше никто не рискнул по ней подняться. Как оказалось, не зря.

— Давно надо было её сломать! Мансардой не пользуются уже уйму лет. Я непременно займусь этим вопросом.

— Вы можете поручить его мне, дядя.

— Не нужно, Эмрис, я самолично отдам все необходимые распоряжения.

Ристону показалось, что лицо альда Торнбрана после этого известия омрачилось, но едва ли его реакцию могла бы объяснить тревога за Али. Даже будь она настоящей родственницей владельца замка, от него не следовало ожидать проявлений любви и отеческой заботы. По крайней мере, так Киллиану представлялось, да и опыт Эмриса, который не питал к дядюшке никаких тёплых чувств, выглядел весьма показательным.

У Ристона и собственная семья не всегда являлась примером родственной близости, и всё же в сравнении с Торнбранами он мог похвастаться привязанностью к своим кузенам и тем, кого уже не осталось в живых. С тех времён утекло немало воды, однако перед его глазами порой вставала картина того, как четверо мальчишек, один из которых ещё совсем малыш, мчатся по берегу моря, задорно смеясь и подбадривая друг друга бежать быстрее. В те далёкие дни они были беззаботными и по-настоящему счастливыми тем счастьем, которое бывает только в детстве.

После его возвращения из столицы в Бранстейн вместе с Роной, Аэдан, которого посвятили в историю брака старшего кузена, поинтересовался, не сожалеет ли тот, что наследником почти наверняка станет не его сын. Киллиан ответил, что нет. Тогда о собственных детях как-то и не думалось, а ребёнок несчастного Джулиана всё же стал бы и его родной кровью. Но сейчас Ристону отчётливо представлялись его дети. Как минимум у одного из них на голове имелись ярко-рыжие, как летнее солнце, кудряшки.

Глава 19

Алита пошевелилась и закусила губу от резкой боли, тут же пронзившей левую ногу от колена и ниже. Только этого ей не хватало! Теперь вместо того, чтобы ненавязчиво опрашивать гостей замка Торнбран, приходилось лежать в кровати и охать при каждом движении.