Взгляд в темноту

– Вот уж не думаю. Разве вы не помните? Я тоже была там. Мое первое приглашение в гости после прибытия в королевство. Но то, что обещало стать чудесным времяпровождением, превратилось в нечто совсем иное…

– Уж не знаю, почему альду Торнбрану вздумалось копаться в той забытой истории, только я ее обсуждать не намерен! – вспылил молодой человек и, резко поднявшись на ноги, покинул комнату.

– Ох уж этим мужчины! – бросила ему вслед Флориана.

– У меня болит голова! – жалобно произнесла Бертина, и Али вдруг подумалось, что молчащей альда Эштон приходилась ей по душе куда больше.

– Пойдем, тебе нужно отдохнуть! – тут же засуетился ее супруг, и они вышли так поспешно, словно боялись, что их насильно задержат.

Теперь в гостиной остались только Флориана и сама Алита.

– Вы хотели со мной поговорить, альда Эдевейн? Вчера. Припоминаете?

– Да, мне очень хочется кое-что выяснить.

– И что же?

– Какие отношения связывают вас с альдом Ристоном?

– Не слишком ли это личный вопрос?

– Так вы хотите сказать, что…

– Я ничего не хочу сказать, – ответила ей Али, досадуя на себя за то, что не успела невзначай поинтересоваться, где находились во время убийства альда Брогана ушедшие собеседники. – Однако мне кажется не слишком вежливым столь жгучий интерес к чужим делам. Да и разносом сплетен я не занимаюсь, потому, если вы надеялись выведать какие-нибудь пикантные подробности, то с этим не ко мне.

– Ни за что не поверю, будто вам ничуть не свойственно обычное женское любопытство! – фыркнула рассерженной кошкой Флориана.

– В какой-то степени – возможно, но не в той, что касается отношений между полами.

– Тогда ничего удивительного в том, что вы незамужняя.

Алита предпочла промолчать в ответ.

– Флориана Ристон… Альда Флориана Ристон, – с мечтательными нотками проговорила ничуть не смущенная ее молчанием собеседница. – Красиво звучит, не правда ли?

– Не слишком ли рано вы примеряетесь, где постелить шкуру неубитого медведя?

– У меня для всех охотничьих трофеев припасены места. И для медведей, и для волков, и для тигров. Лишь трусливые домашние кролики вроде альда Эштона меня совсем не интересуют.

– Но он, как и альд Ристон, и не думает попадать в ваши капканы.

– Значит, я расставлю еще, – сверкнув агатово-темными глазами, отозвалась Флориана. – Лишь на мгновение сравните себя со мной. Что у вас есть? Думаете, альд Торнбран раскошелится на богатое приданое? За все время, что мы здесь, я не увидела на вас ни единого драгоценного украшения. Но даже не это главное… Если мы вдвоем с вами войдем в зал, полный мужчин, как думаете, на кого они посмотрят в первую очередь, а кого и вовсе могут не заметить?

– И что же вы делали сегодня после завтрака? Проводили время с мужчинами? Не заскучали?

– Если бы! Я следила за тем, чтобы платье, в котором я была вчера, привели в надлежащий порядок. Этим безруким курицам ничего нельзя доверить без присмотра!

– А что, с вашим нарядом что-то случилось? – уточнила Али, сделав себе мысленно заметку не забыть поинтересоваться подтверждением алиби.

– Ваш кузен Эмрис облил его красным вином!

– Уверена, он не специально. А теперь я вас оставлю. Увидимся на обеде, альда Эдевейн.

Киллиан приволок Эмриса в одну из ванных комнат, вода в которой оказалась ледяной, словно ее только что начерпали из проруби.

– Ааааа! – возмущенно завопил приятель, ощутив на лице первые капли. – Я тебе все припомню! Я отомщу!

– Если бы ты вел себя иначе…

– Так вот оно что! Ты к ней неравнодушен… – протянул Эмрис. – Она тебе дорога.

– Я заступился бы за любую девушку, будь она хоть прислугой, хоть альдой.

– В этом весь Киллиан Ристон! Воплощенная порядочность и благородство! Ни разу за всю свою жизнь не затащил в постель ни одну горничную! Тебя и чары альды Эдевейн оставили равнодушным потому, что яд любви уже проник в твою кровь! Горький, опасный яд!

– Ты говоришь, как автор дурных сентиментальных романов, и сам же первым посмеешься над этим, когда протрезвеешь.

– А ты не думал, друг мой, что я не желаю трезветь? Мне хорошо и так… В дурмане, в блаженстве, которое тебе недоступно…

– Сейчас у тебя нет выбора, – отозвался Киллиан, опрокидывая на голову собеседника целый ковш холодной воды.

Оставив Эмриса браниться и отжимать мокрую одежду, Ристон направился к гостиной, а по дороге, как втайне и надеялся, встретил Алиту. Нельзя сказать, чтобы она выглядела совершенно невозмутимой, но ему понравилось решительное выражение на ее лице. Увидев Киллиана, девушка остановилась и вскинула на него вопрошающий взгляд.

– Как ваш друг?

– Будет почти в полном порядке, если не напьется снова.

– Рада слышать.

– Он не слишком тебя обидел?

– Не беспокойтесь, альд Ристон. Я не держу на него зла. Бывает и хуже.

– А ты… знаешь о таком на собственном опыте? – осведомился он.

– Простите, но я не хочу говорить на эту тему.

– И все же я должен извиниться перед тобой за него.

– Вы не слишком-то похожи. То есть… Я хотела сказать, кажется, что ваш друг значительно моложе вас.

– У него не было таких поводов повзрослеть, как у меня.

– Но ведь его родители тоже умерли.