К сожалению, недавно назначенный командиром «Лены» капитан второго ранга Берлинский не был столь предусмотрительным. Отдав после боя большую часть своего угля крейсерам Иессена, он успел досмотреть только три нейтральных парохода и отправился на бункеровку. Причем, отчего-то выбрал для этой цели Филиппинские острова. К несчастью, «Лена» пришла в Манилу одновременно с известием об очередном американском пароходе потопленным «Ангарой», что отнюдь не добавило местным властям симпатий к русскому рейдеру. Сначала они просто отказались продавать ему уголь. Затем разрешили, но мизерное количество и столь дурного качества, что Берлинский отказался его покупать. Когда, наконец, удалось договориться о продаже кардифа, поступили известия о том, что к Филиппинским островам направилась японская эскадра, к тому же в машинах «Лены» обнаружилась какая-то неисправность. Все это время японский консул, не переставая протестовал против стоянки русского крейсера. Оказавшись в безвыходном положении, Берлинский обратился в Петербург с просьбой разрешении ему разоружится и, получив его, немедля дал подписку о неучастии в войне и сдал в местный арсенал замки орудий, боезапас, а так же некоторые детали машин, гарантирующие невозможность крейсеру выйти в море. Последнее, было явной ошибкой и роковым образом сказалось на судьбе незадачливого командира «Лены». Во время одного из частых в этих широтах тайфуна, русский пароход сорвало с якоря и выкинуло на берег. Позже, во время расследования обстоятельств дела, выяснилось, что известия о подходе японских крейсеров было ложным, а проблемы с машиной оказались вовсе не такими значительными, как докладывалось в Петербург. После войны капитан второго ранга Берлинский, был отдан под суд, лишен офицерского звания и орденов и посажен в крепость.