Взгляд василиска

– Вряд ли Того пойдет на подобный риск. Он уже потерял два из них, а залив, как я уже говорил, просто нашпигован минами.

– Но наш броненосец там ходит?

– Верно, но на «Севастополе» знают, где можно ходить, а где нельзя.

– Так вы полагаете, опасности нет?

– На данный момент – ни малейшей.

Генералы зашушукались между собой. Никто из них не решился высказать сомнения в словах великого князя, однако лица выражали определенное недоверие.

– Что же, – поразмыслив, начал говорить Стессель, – раз флот считает, что опасности нет, я полагаю возможным повременить с отходом частей четвертой дивизии от перешейка.

В этот момент дверь в зал заседаний открылась, и к генералу подошел его порученец поручик князь Гантимуров. Наклонившись к своему начальнику, он стал негромко что-то говорить, заставляя присутствующих вытягивать шеи в надежде что-нибудь разобрать. Лицо Анатолия Михайловича, по мере того как он слушал князя, все более вытягивалось. Наконец, дослушав, он откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Все превратились в слух, но тут дверь снова отворилась, и в зал просто ворвался великий князь Борис Владимирович.

– Заседаете? – почти изумленно воскликнул он. – Вы тут заседаете? Японцы высаживают десант, а вы тут…

– Какой десант, где? – дружно загалдели присутствующие, вопросительно глядя то на Бориса, то на Стесселя.

Но вошедший в раж великий князь и не думал отвечать на их недоуменные расспросы, а лишь выкрикивал что-то, размахивая руками. Наконец, немного успокоившись, он сел в подставленное ему кресло и замолчал. Генералы обратили свои взоры на своего начальника и тот, прокашлявшись, начал говорить:

– К моему глубокому сожалению, его императорское высочество прав. Нашими наблюдателями замечены скопления японских транспортов в бухте Быдзево. Похоже, они все-таки высаживаются… Спаси и сохрани нас царица небесная!

Молчавший до сих пор Иессен быстро переглянулся с Алешей. Затем они почти синхронно поднялись и откланялись, сославшись на дела. Дождавшись, когда они выйдут, генералы разразились в их адрес недовольными возгласами:

– Заторопились! Хороши, нечего сказать, проворонили японские брандеры, и в кусты! Куда побежали-то? Загорожен проход, не убежите!

– Попрошу сохранять спокойствие, господа! – попробовал призвать их к порядку Стессель, но затем просто махнул рукой.

Алеша и адмирал, выйдя из здания штаба, вскочили в великокняжеский экипаж и поспешили в порт. Правивший им Прохор сохранял поистине олимпийское спокойствие, а вот увязавшийся с ними любопытный Ванька несколько раз оборачивался, но так и не решился ничего спросить.

– Много ли у вас людей на береговых укреплениях? – нарушил молчание Иессен.

– Пятьдесят шесть человек с двумя офицерами, – четко доложил великий князь.

– Не так уж и много. А кто именно?

– Кочегары, мастеровые и комендоры противоминных орудий.

– Немедленно вернуть!

– Есть.

– А в Цзиньчжоу или Дальнем никого нет?

– Нет, Карл Петрович, там задействованы местные и «севастопольцы».

– Что же, надеюсь, и на других кораблях так же.

– Вы полагаете, началось?

– А у вас есть сомнения? – вопросом на вопрос ответил адмирал.

– Рановато, – вздохнул Алеша, – снаряды только начали переснаряжать новыми трубками.

– Много успели?

– По тридцать снарядов на ствол у десятидюймовых и по два десятка для шестидюймовок.

– Мало, – согласился Иессен, – а что это на вас опять в порту жаловались?

– Не могу знать, – сделал непроницаемое лицо Алеша.

– Полноте, так уж и не знаете, – усмехнулся командующий эскадрой, – а мне Гревениц сказал, что вы отправили на берег все сегментные и чугунные снаряды, заменив их фугасными.

– К сожалению, не все, хотя кое-что удалось. Сами знаете, что эта архаика годится только для стрельбы по берегу.

– Кстати, как вам это удалось?

– О чем вы?

– Ну, о замене снарядов и вообще… У меня есть серьезное подозрение, что если бы приказ отдал я, портовые чиновники нашли бы возможность его если не проигнорировать, то хотя бы не сразу выполнить. А вы, раз – и заменили все снаряды! Скажите, это правда, что вы их магнетизируете?

– Что, простите?

– Ну, мне рассказывали, уж не обижайтесь, что вы будто бы особым образом смотрите на чиновников, и они ни в чем не могут вам после этого отказать.

– Какой вздор! Неужели в это может кто-то поверить?

– Еще как верят, во всяком случае, я слышал этот рассказ не единожды и от разных людей.

– Н-да, огорошили вы меня, Карл Петрович. Просто дьявольщина какая-то получается!

– Ну, отчего же дьявольщина, может, напротив – дар божий!

Пока они так разговаривали, экипаж доставил их на место. Ванька первым высочил на мостовую и приготовился было занять место в катере, но Алеша остановил его:

– Погоди, Иван, у меня есть для тебя дело.

– Слушаю, ваше высокоблагородие, – вытянулся во фронт кофишенк.

– Вот тебе записка к мичману Бухе, он с матросами на горе Угловой. Отвезешь ее туда как можно скорее, они должны до вечера вернуться на корабль.

– Есть!

– Славный морячок получился из вашего слуги, – усмехнулся адмирал.

– Да уж, хочет комендором стать сорванец.

– Что вы говорите?