Взять своё

Его болезненное беспамятство было настолько глубоким, что он практически ни чего не чувствовал… Не чувствовал, как его телега неслась по зимней дороге, как вполголоса причитал опечаленный возница, как по приезду на место его осторожно тащили Священный зал клана.

Первое пробуждение Тимура было недолгим и осталось совсем незамеченным остальными. Он словно на мгновение всплыл на поверхность озера, чтобы вдохнуть воздуха перед очередным длительным погружением под воду.

— … Почти пять суток прошло с тех пор, как глава впал в беспамятство. Проклятая лихорадка его пожирает, но хвала подгорным богам он держится, — чей-то знакомый хриплый голос с трудом пробивался через плотный, тяжелый ватный туман, заполнивший голову Колина. — Даже не знаю, сколько еще это будет продолжаться.

Тут голос говорившего прервался еле слышными рыданиями.

— Ну, полно тебе, дочка, — голос вновь появился. — Подгорные боги милостивы. Иди принеси еще отвару…, — с шуршанием ткани послышался звук отдалявшихся шагов. — Кажется ушла. Совсем девка голову потеряла… Проклятье, если не случится чуда, то и мы все потеряем свои головы! — говоривший был явно на взводе; голос его чуть дрожал от злости. — Мы не можем больше ждать, Кром. Сегодня утром передовой отряд шаморцев появился у старой развилки дороги. Извести старейшин клана, что я прошу провести совет сегодня же… Надеюсь у них хватит ума послушаться меня…

Хриплый голос еще что продолжал говорить, но Колин уже не разбирал его слова. Он снова погружался в это болезненное ватное болото, которое окутывало его непроницаемым покрывалом.

… Второе пробуждение Колина также прошло незамеченным. Судя по тусклому освещению и ощущаемой сырости, очнулся он вновь в Священном зале совета клана. Правда, на этот раз разбудившие его голоса были чем-то сильно раздражены, если не сказать больше.

— … Как ты смеешь так со мной говорить? Ты безродный червь, изгнанный из своего клана! И твое слово здесь ничего не значит! — первый, разгневанный голос, явно принадлежал Тимболу, отцу Амины; эти повелительные нотки в голосе недавнего главы клана Колин узнал даже в таком состоянии. — Ты здесь никто! — голос Тимбола, набирая силу, уже гремел на весь зал, эхо повторяясь в его закутках. — Совет старейшин дал мне власть мастера войны и… если ты не отдашь мне громовые камни, то я раздавлю тебя.

— Безродный, раздавлю… Мастер войны… Вижу, Тимбол, — в голосе второго наряду слышалось издевательство. — Ты уже похоронил владыку Колина. Не рано ли? Лихорадка ведь, кажется, спадает… Неужели, са метишь на место главы клана?

В это мгновение раздался звон разбиваемой посуды и чей-то удивительно знакомый женский голос с недоумение воскликнул:

— Отец, что мастер Торгрим такое говорит? Такого же не может быть… Отец, почему ты молчишь? — в отчаянии вскрикнула Амина. — Скажи, что это не правда!

Торгрим же ни как не мог успокоиться, продолжая «подливать масла в огонь».

— Расскажи ей Тимбол, все расскажи… И про то, как ты шептался со старейшиной Дарином. Мол, глава клана еще слишком юн и неопытен, а в такое время во главе клана должен встать настоящий вождь, который сможет спасти клан, Торгрим говорил и говорил, выдавая то, что долгое время скрывалось. — Расскажи и про то, как послал гонцов в ставку шаморцев, чтобы договориться о клане за спиной владыки Колина… И что они тебе ответили? Дай я угадаю. На нужно встать на колени и целовать руки победителей, в надежде, что они смилостивятся и позволят нам пожить еще немного… Владыка Колин никогда бы на такое не пошел.

Снова услышав свое имя, Тимур в очередной раз попытался пошевелить руками. Однако, слабость свинцовыми оковами держала их, не давая ни шанса позвать на помощь.

— …, — Тимбол приглушенно прикрикнул на дочь, которая все еще пыталась добиться от него ответа, и продолжил громче. — Да, доча, все это правда. Безродный не солгал. Только он не понял для чего это я это все делал… За всей этой поганой мишурой, Торгрим не разглядел главного — судьбы клана Черного топора. Вы же все слепцы! Ты, ты, они! Вы же не видите, что этот мальчишка своими безумными идеями погубить весь клан! Он за бесценок раздает черное железо, помогает этому чертовому Ольстеру и… занимается проклятой магией.

Голос Тимбола зазвучал чуть тише. Чувствовалось, что он совершенно искренне верил в то, о чем говорил.