Взять Тарантину

Директор по привычке останавливается возле лимонного дерева и так же срывает слегка недозревший плод. На протяжении последующего диалога он нюхает его, прикладывает к уху, слушает, вертит в руках, подбрасывает и ловит.

Микола Пепельница. Пятьдесят. И то, если качество.

Феллини (тоже срывая лимон и надкусывая его). Семьдесят. Могу «запалиться по-строгому».

Микола Пепельница. Шестьдесят пять, и точка.

Феллини. Шестьдесят девять пятьсот.

Микола Пепельница. Шестьдесят семь двести.

Феллини. И твоя секретарша.

Микола Пепельница. У меня секретарь.

Феллини. Тогда зимнюю резину.

Микола Пепельница. Я тебе удивляюсь. Когда мы в кинохранилище грузчиками подрабатывали на пиво, ты не был такой жадный.

Феллини (доедая лимон и срывая еще один). Не был, пока ты кинохранилище не спалил.

Микола Пепельница (оправдываясь). Там недостача была — двести банок кинопленки.

Феллини (разглядывая сорванный плод). Обожаю фрукты.

Микола Пепельница (морщась и выбрасывая свой лимон). Как ты это жрешь?

Феллини (добродушно поясняет). Витамин С… Разница, дружище — ты их жрешь для понту, а я для витаминов. (Отправляет в рот целый плод.) Полезно… Полезней, чем секретари. И тебе советую — у тебя же сердце слабое, а это очень помогает.

Вагон для скота

Сальвадор, сделав из железного прута рычаг, пытается вытянуть из дерева скобу. Сальвадор весь покраснел от натуги, на шее вздулись жилы. По лицу струится пот. Наконец скоба вылезает из дерева и со звоном падает на пол. Сальвадор устало опускается на пол, сидит несколько мгновений, затем поднимается и идет к стойлу с лошадью. Лошадь шарахается от него. Сальвадор с заклеенным скотчем ртом мычит что-то «нежное», пытаясь ее успокоить. Теперь ему нужно распутать цепь, которой плотно замотаны его руки. Взгляд Сальвадора падает на крюк в стене, который торчит очень высоко, так что человеку до него не дотянуться. Сальвадор смотрит на лошадь, опять мычит ей что-то «нежное», опираясь спиной о стену, пытается взобраться на ворота стойла, чтобы с них вскочить на лошадь, но, не удержавшись, падает…

Квартира Бабушки. Гостиная

В гостиной Макс и Бабушка. На столе лежат какие-то перевязанные пакеты, к которым прикреплены бумажки с надписями на английском языке. Макс вносит в электронную записную книжку какие-то адреса.

Бабушка. Никогда не езди на такси! Они там все жулики и прохиндеи!.. Моя бывшая ученица написала, как она возвращалась из бродвейского публичного дома, таксист завез ее к себе и заставил всю ночь с ним под гармошку плясать…

Макс. Бабушка, во-первых, я плясать люблю. Во-вторых, Бродвей — это в Нью-Йорке, а я еду в Лос-Анджелес.

Бабушка. Ай, все одно!.. (Тычет в один из пакетов.) Это для тети Нины, обязательно передай ей конфеты. Ей надо для работы. А в Америке таких нет.

Макс. Какой еще тете Нине?.. У меня не будет времени «сосалки» с мышьяком по Америке развозить!..

Бабушка (возмущенно). На тетю Нину не будет времени?.. Да как ты смеешь такое говорить!.. Она выкормила тебя своей грудью!.. Во всяком случае, она так утверждает. Это я не уследила.

Макс. Но я совсем ее не помню.

Бабушка. Ну конечно, где тебе?.. Меня порой неделями не вспоминаешь!..

Макс. Ладно, я все передам.

Бабушка. Присядем на дорожку.

Вагон для скота