Взлет Андромеды (СИ)

– Я должен это знать… и не смейте мне лгать!

– Первый удар нанесли мы… то есть… наши потомки… но конец света там устроили русские!..

– «Без всякого объявления войны», да?! Не отвечайте!!

Итак, позвольте предположить, что вы, и ваши Хозяева, хотите лично от меня. Работы в новом «Манхэттене», или как вы там назвали свою программу по созданию уже вашего устройства для воздействия на пространственно-временной континуум? Вы хотите получить технологию… редактирования реальности, телепортации, возможно даже вы хотите создать свой собственный Мост, распахнуть свои Врата, чтобы развязать уже даже не мировую, а межмировую войну, планета на планету?! Одна Земля против другой Земли, неважно, из разных ли времён или из… иных измерений – начать убивать, сжигать в атомном огне, людей уже не миллионами, а миллиардами? Нет, я не буду в этом участвовать. Да и боюсь, что мне осталось очень немного…

– Успеете, Альберт! Это воззвание подписать. Слабое место нашего врага – что они не будут бить по своим. Если русские здесь окажутся не с ними – то и те не решатся воевать. Этот мир мог бы остаться жить – если бы все человечество здесь выступило единым фронтом. «Это наш мир – и со своими проблемами и спорами мы разберемся сами!». И все ключи от Дверей в миры иные, только под международный контроль. Равно как и все научные направления, могущие стать опасными – господи, страшно вспомнить, что еще в 1938 году никто не считал таковым ядерную физику! Также, под международный контроль должно быть передано все ядерное оружие и ракеты дальнего действия. Ну и очень желательно – но это уже максимум! – если СССР предоставит мировому сообществу все, что незаконным образом получил от потомков.

– Советский Союз на это никогда не пойдёт. Сталин в прошлом может и был гангстером, но он не глупец и не самоубийца. Да и к тому же, даже у гангстеров есть свои нормы и правила поведения, порой куда более суровые, чем общепринятые писаные законы. Свои обязательства перед соратниками и свой кодекс чести в конце концов…

– Никто и не ждет, что он согласится. Но его отказ – это еще одна капля, которая может проточить трещину в советском монолите. Одна из многих – и завтра вполне может оказаться, что преемник Сталина, или следующий за ним, будет иного мнения. В результате же, выйдет тот мир, о которым вы мечтали – без войн и границ, сочетающий демократию, гуманизм и пацифизм, без тоталитарного угнетения. Это будет мир «с человеческим лицом», со свободой предпринимательства, но без столь нелюбимых вами олигархических крайностей и пренебрежения к «маленькому человеку». Что вам еще надо, дорогой Альберт? Если альтернатива – или термоядерная война или тоталитаризм, выбор между всепланетным радиоактивным кладбищем и всепланетным гулагом?

– Я бы поверил вам, шестнадцать лет назад. Ну а теперь, к несчастью, я слишком хорошо узнал эту страну. Вы хотите сказать, что «клубы», которые вы представляете, откажутся от своей власти? И прибылей – которые требуют жестокой борьбы за рынки сбыта? И кризисы, которые вы решали, затеяв две мировые войны, тоже уйдут куда-то? И у вас не будет желания в один день разрушить все, чтобы на обломках остаться единственным игроком – ну а богатство, дело наживное. Я совершенно не верю, что нарисованный вами идеальный мир будет стабильным. Победы над Наполеоном хватило на сто лет мира – если не считать локальных войн. А Компьен 1918 дал всего лишь двадцать один год покоя. И сколько будет отпущено вашему благоденствию – особенно если у каждого из игроков будет соблазн втайне обратиться к тому, кто стоит за кулисами и может оказать решительную помощь?

– Но попытаться всё равно стоит. Альберт, ну неужели вы, после всего, что узнали, – откажетесь подписать это?

– Вот именно! После всего, что узнал, я категорически отказываюсь подписывать это! Вам знакомо такое русское выражение – «ещё раз наступить на те же грабли»? Может быть, вы сами верите в то, что рассказали мне – и лично вы, и стоящие за вами «клубы», искренне желаете «спасти» наш мир – с теми целями и теми средствами, которые вы сами для себя считаете верными. Не мне вас судить, я ведь тоже грешен. Но как бы ни была мне дорога научная истина, я совершенно не хочу экспериментально проверять ваши выкладки на себе и на всей нашей планете. Не хочу, чтобы моя подпись – вот на этом вашем документе – замкнула «временную петлю» и отправила наш мир в то самое мрачное будущее, которого вы так боитесь.

– А если не то и не мрачное? Мы ведь еще не проиграли!