Взлет и падение ДОДО

Утром пятого июля все уже знают, что атака начнется сегодня. Мы все, включая императора, в полном боевом вооружении, на башне стоят лучники. На холме со стороны Босфора – византийское войско. Бойцы особо не тревожатся, поскольку смотрят на сильное босфорское течение и думают, что корабли крестоносцев тут напрямик не пройдут. Корабли эти строились не для Босфора – крестоносцы направлялись к Александрии, изначально ни о каком Константинополе речи не было. И даже если они пересекут Босфор, им придется бросать якоря при сильном течении, что уже трудно, а затем высаживаться под градом стрел. Ничего такого не будет. Конечно, я знал, как все случится на самом деле, но помалкивал – пусть события развиваются своим чередом.

Итак, корабли крестоносцев идут на нас. Император отряжает мое подразделение варяжской стражи на подмогу лучникам в Галатской башне. К тому времени как я и мои ребята успеваем занять позиции, лучники уже осыпают корабли зажигательными стрелами, обычными стрелами и камнями. Ни у кого нет сомнений, что мы разнесем крестоносцев в пух и прах и усеем дно Босфора их обосранными доспехами.

И тут кое-что происходит: борта кораблей открываются, из трюмов прямо в воду прыгают тысячи верховых рыцарей. К изумлению византийцев, лучники с кораблей выпускают в нас по стреле и тоже прыгают в воду, держа колчаны и луки высоко над головой. Не добежав до берега, они вновь принимаются осыпать стрелами склон холма. Как я уже говорил, это моя четвертая Нить и я все видел уже трижды, но зрелище все равно потрясающее. Документальные кадры высадки в Нормандии по сравнению с ним – ничего особенного.

Дальше события развивались, как в предыдущих Нитях: император бежал, большая часть войска тоже. Битвы не было, просто крестоносцы преследовали византийцев до Золотого Рога. Император и войско пересекли залив по мосту и сожгли его за собой.

Не бежал лишь гарнизон Галатской башни, состоявший в большей мере из варягов, в меньшей – из византийцев. Я по-прежнему находился там. Весь склон, включая императорский лагерь, опустел. Я знал, что до возвращения крестоносцев еще примерно полтора часа, поэтому совершил свое ДЭЛО – вошел в брошенный шатер императора, взял реликвию и перенес в другой шатер, где ее найдет тот, кому мы ее предназначили. Таким образом, ДЭЛО было закончено без происшествий, как и в предыдущих Нитях.

Теперь мне предстояло лишь дождаться встречи с ИГСОВой. Я знал, что в армии крестоносцев есть ИГСОВа, которая завтра отправит меня домой. Так было в первых трех Нитях. Мне оставалось лишь пережить последующие события, ненароком не намекнув товарищам, что их ждет.

Я вернулся в башню, зная, что примерно через час крестоносцы вернутся и сделают попытку пробиться к механизму, однако у нас было дофигища стрел и, что важнее, зажигательных стрел. Конкретно, зажигательных стрел с греческим огнем, который от воды разгорается еще жарче. Латиняне сильно пожалели о своей атаке. Оруженосцы держали у них над головами щиты, накрытые мокрыми воловьими шкурами – вот эти щиты мы и поджигали.

Их предводитель, маркиз, наконец подал сигнал остановить наступление. Они разграбили лагерь (и реликвию нашел тот, кто нужно, поэтому мое ДЭЛО официально прошло успешно, несмотря на все последующее). Остаток дня они орали нам на всех языках, какие могли вспомнить, убеждая покинуть башню. Мы, разумеется, уходить не собирались. Потом они все перепились и остались в императорском лагере праздновать. Они знали, что нас от силы десятка три, и утром они возьмут Галату, а значит – войдут в залив и захватят город. Победа, считали они, уже в кармане.

Крестоносцы не знали, что якобы обычные лодочки, сновавшие всю ночь через залив, на самом деле перевозили на наш берег тысячи вооруженных людей, переодетых угольщиками, евреями, рыбаками. Через Перу они пробирались в башню, и к утру мы были набиты в ней как селедки в бочке. Чудо, что в тесноте никто никого случайно не кастрировал. Запах от такого числа людей был почти психотропный.

Крестоносцы думали, внутри примерно тридцать бойцов, а там было почти в сто раз больше. Утром мы дождались, когда оруженосцы принялись облачать рыцарей, а конюхи – седлать коней. Они делали это все одновременно, весьма опрометчиво. Итак, в те самые минуты, когда враги были наиболее уязвимы, мы распахнули ворота. Тысячи воинов с мечами, топорами и копьями устремились на крестоносцев в лагере. И тотчас другие тысячи на склоне холма принялись пускать зажигательные стрелы по тем, кто на кораблях – а эти ребята думали, у них сегодня будет выходной. На крыше башни у нас стояла катапульта, и мы швыряли камни через Босфор – ни в один корабль не попали, но поднятые камнями волны опрокинули несколько суденышек поменьше. Фактически вся армия крестоносцев была застигнута со спущенными штанами.