Взлет и падение «Советского писателя»

Одним из первейших дел писатели справедливо посчитали возведение заборов вокруг своих участков. Сплошные заборы возводить запрещалось, да и стоили они дорого. Как правило, заборы состояли из редкого штакетника, сетки-рабицы или даже из подручных средств типа плетня. Часть участков находилась на лесистых территориях, часть на колхозном поле, а часть на месте молодой поросли, быстро возникшей на месте вырубок военных лет. Так что заботы у дачников были разными. Кто-то выкорчевывал ели, кто-то высаживал садовые и лиственные деревья, кто-то вырубал мелкий лесок, который как назло был очень плотным.

Строительство обычно начиналось с возведения небольших домиков в наиболее удаленных уголках участков, которые получили название времянок. Времянки были разными, кто во что горазд. Обычно они содержали две малюсенькие комнатки и терраску. Отапливались времянки дровяными печками, на которых можно было также приготовить немудреную еду или вскипятить воду в чайнике. Зимой в них было жить, конечно, невозможно, но с апреля по ноябрь они четко выполняли свои функции. Попадались и более солидные времянки в виде щитовых финских домиков. Они были побольше, часто со вторым этажом, обшиты изнутри вагонкой — вполне приемлемые дачки.

В 1955 году в поселке появился некто Георгий Вениаминович Пропер. Несмотря на то что он имел временную прописку, а трудовая книжка у него отсутствовала, он был принят на работу в кооператив в качестве управляющего. К себе товарищ Пропер очень располагал, рассказывал, что до того он работал в районах Крайнего Севера страны. Возможно, это так и было. Только вот в каком качестве? В поселке он развернул бурную деятельность, уговаривая наивных писателей сдавать деньги на строительство времянок.

— Вы подумайте, как это будет здорово: вы будете уже жить во времянке и смотреть из окон, как будут расти стены ваших солидных дач, — этим аргументом он смог привлечь довольно приличные средства, после чего благополучно скрылся. Однако, в тот раз наша доблестная милиция сработала оперативно, Пропера быстро разыскали, арестовали и осудили. Правда, на очень небольшой срок. В октябре 1957 года он освободился и вновь появился в поселке. Наверное, это чисто русская черта: тебя один раз обманули, а ты снова поверил мошеннику. На этом играли успешно впоследствии деятели типа Сергея Мавроди из «МММ» и Валентины Соловьевой из «Властелины». Его наняли в качестве частного подрядчика члены кооператива Матусовский, Александрова, Антокольский и некоторые другие. Опомнились они только через два года. Тогда выяснилось, что их строения потребовали слишком большого количества строительных материалов, а у Георгия Вениаминовича в одном из ближайшем селений по соседству появился двухэтажный домик.

Вообще, поселок стал привлекать внимание жуликов и асоциальных элементов с самого начала своего существования. Через несколько лет после случая с Пропером со всей кассой ДСК скроется тогдашний бухгалтер. Проявлением «классовой борьбы» будут регулярные ограбления дач обычно в зимний период, когда жители в них отсутствовали. Свою лепту вносили и военнослужащие ближайшего военного городка, которые устраивали периодические налеты на сады писателей. Очень распространенной была кража цветов с участков жителей поселка, причем часто варварская, с выдергиванием луковиц. Председатели ДСК вынуждены были периодически просить защиты у начальника гарнизона, начальника Московского областного управления милиции, начальника Краснопахорского отделения милиции. В ответ начальники включали территорию поселка в зону патрулирования своими работниками, но реальных результатов это не давало.

Приходилось бороться и со своими ближайшими соседями. Дом отдыха Минмаша не слишком долго терпел езду по своей территории автомобилей писателей, тем более что поток грузовых машин, следующих на дачи, рос. Они поставили шлагбаум и будку с охраной на повороте с Калужского шоссе, которое шло к ним и, соответственно, к писателям. Дело дошло до того, что, как вспоминает писатель Николай Жданов, «роженицу, колхозницу, которую переправляли на санях в больницу, тоже задержали у этого шлагбаума и заставили добираться далеко и в объезд». Этот случай особенно возмутил Михаила Ромма, который славился своей отзывчивостью к проблемам простых людей. Захватив с собой Жданова, Ромм пришел в здание ЦК партии и изложил суть проблемы. Жданов вспоминает, что «в ЦК нас успокаивал молодой человек, и в отношении к Ромму сквозили одновременно почтительное отношение к личности и совершенно искреннее изумленное недоумение, что, дескать, ТАКОЙ человек кипит и волнуется по столь обыденному и не такому уж важному поводу». Тем не менее, нужный звонок из ЦК в Дом отдыха последовал, что вызвало прекращение постоянных распрей у дальнего шлагбаума.