Взлет (О Герое Советского Союза М М Расковой)

Гитлер надеялся жестокостью и зверствами устрашить и запугать нас. Но он просчитался. Кровавые злодеяния фашистов разжигают священную ненависть советских граждан к лютому врагу. Измученные и изуродованные трупы невинных детей, могилы заживо погребенных родных и друзей, груды обуглившихся развалин наших сел и городов зовут нас к жестокому мщению. Мы готовы к любым жертвам для победы над врагом!

Своего единственного сына или мужа - отца детей советская женщина провожает на фронт с наказом: "Бейся смело, громи врага до полной победы, не щадя своей жизни!"

Дорогие сестры, друзья наши в свободолюбивых странах Европы и Америки! Настал час сурового возмездия! Встаньте в ряды борцов за свободу против кровожадного агрессора и насильника!

Враг будет разгромлен, победит правое дело!"

Женщины с горячим одобрением встретили выступление Расковой. Оно отвечало их мыслям и чувствам. Многие из них, в том числе и сама Марина, хотели принять непосредственное участие в боевых действиях. Вскоре произошло событие, которое приблизило осуществление их желания попасть на фронт.

Было принято решение о формировании женских боевых авиационных полков на строго добровольных началах. Руководить этим делом доверили Марине Расковой.

Теперь каждое утро, еще затемно, приходила Раскова в Петровский парк в одно из учреждений ВВС, где было отведено несколько комнат для штаба формирования. Здесь уже ждали добровольцы - студентки, работницы с фабрик и заводов, связистки, школьницы. Среди всех выделялись подтянутые, в синих форменных шинелях или летных кожаных регланах летчицы из аэроклубов, школ Осоавиахима и Гражданского Воздушного Флота. Они чуть снисходительно поглядывали на остальных, провожавших их восторженными взглядами. Многие из этих летчиц знали друг друга, давно летали, имели спортивные рекорды и не сомневались, что будут приняты.

С утра до позднего вечера проходили перед Расковой и другими работниками штаба десятки девушек. Все летчицы зачислялись в авиационную группу. Профессионалов было не так много, больше спортсменок, но только тогда, когда начнутся тренировки, где будет проверяться летное мастерство, она решит, как распределить их по полкам. Об этом не говорилось, но среди летчиц уже ходили слухи: будет три полка - два бомбардировочных и один истребительный.

Что же касается остальных добровольцев, Марина понимала: определить сразу, годится ли человек к службе в авиации, сложно. И все же, беседуя с ними, задавая им самые разнообразные вопросы, она пыталась хотя бы приблизительно выяснить это.

В авиационные полки нужны не только летчики, но и радисты, штурманы, техники и механики, прибористы и вооруженцы. Где взять кадры? Готовить самим - решила Марина. Это был единственный выход. Поэтому, разговаривая с очередным кандидатом, она уже прикидывала, куда можно направить девушку, где лучше всего ее использовать.

Девочки-школьницы, стоя перед Мариной, невольно выпрямлялись, старались говорить уверенно и твердо, доказывали свою подготовленность в военном деле. Некоторых приходилось отсылать домой. Они уходили, сдерживая дрожащие на глазах слезы. Марине было искренне жаль их, но она оставалась непреклонной: в авиации могут служить только выносливые, крепкие, физически закаленные.

Штурманов предполагалось готовить из числа летчиков, имеющих небольшой налет, спортсменок-парашютисток, студенток. Однако некоторых летчиков трудно было уговорить стать штурманами. Приходилось подолгу убеждать их; а в разговоре с самыми непреклонными Марина прибегала к такому методу:

- Вы хотите на фронт, хотите воевать? - спрашивала она летчицу.

- Да, конечно, - волнуясь, отвечала та. - Я сегодня же готова вылететь в бой. Мое место за штурвалом самолета.

- Если ваше желание так велико, - замечала Раскова, - вы согласитесь на любую должность. Лично я, - говорила она твердо, - пошла бы.

Возражений больше не было.

Несколько женщин - кадровых командиров, входивших в штаб формирования, таким же образом подбирали кандидатов в штабные группы. Капитан Милица Казаринова, окончившая командный факультет Военно-воздушной академии, придирчиво и недоверчиво присматривалась к будущим штабным командирам.

- Они же не годны к военному делу, - встряхивая коротко стриженными волосами, говорила она Расковой, - о дисциплине никакого понятия.

- Все придет в свое время, капитан, все будет. И дисциплина, и знание военного дела, - успокаивала ее Марина. - Мы сами с этого начинали.

Капитан Казаринова в авиации не первый год. Человек в высшей степени организованный и собранный, она всегда подавала пример неукоснительного соблюдения воинской дисциплины. Раскова назначила ее начальником штаба формирующейся авиагруппы и, наверно, не смогла бы выбрать лучшего помощника.

Верными помощниками Расковой стали Галина Волова, инженер по вооружению с академическим образованием, выпускники Военно-политической академии батальонный комиссар Лина Яковлевна Елисеева и старший политрук Евдокия Яковлевна Рачкевич, инженер 3-го ранга Ольга Куликова и другие.