Взлет Samsung. История самой выдающейся и скандальной технокомпании в мире

«Дизайнеры Samsung должны отличаться, – настаивала Мики. – Мы хотим, чтобы они мыслили нестандартно».

«Этого недостаточно, чтобы отличаться, – возразил Гордон Брюс. – Важно обеспечить хорошее качество продукта».

Все выглядело так, будто проект не сложится, но трио из ArtCenter вновь собралось после ухода Мики.

«В том, что это была хорошая идея, меня убедила небольшая брошюра, которую опубликовал председатель Ли, – сказал Браун, ссылаясь на Франкфуртскую декларацию. – Там были какие-то глупости, но председатель частично получил образование в Токио и довольно глубоко понимал условия подъема Японии до уровня экспортной державы и той роли, которую в этом сыграл дизайн».

Двое взглянули на Джеймса Михо, чтобы понять, сможет ли Samsung совершить подобный подвиг. Он чувствовал, что перспективы для разработчиков Samsung были неплохими.

«В Азии, – заявил он группе, – форма – это все».

«Мы договорились создать в Samsung образовательный институт, но выступить только в качестве краткосрочных консультантов, – сказал Брюс. Его можно было бы назвать лабораторией инновационного дизайна компании Samsung, или IDS, и открыть в 1995 году. – Но сначала нам нужно было уточнить некоторые факты, чтобы диагностировать проблемы Samsung. [Только] тогда мы могли бы помочь корейским дизайнерам обрести вдохновение».

Их обязанности оказались гораздо сложнее, чем они думали.

В Международном аэропорту Кимпо в Сеуле Гордона Брюса, Джеймса Михо и Дэвида Брауна встретила колонна лимузинов, чтобы провести ознакомительную поездку, а затем доставить их на вертолетную площадку, откуда они отправились в турне по стране. К ним присоединились Мики Ли, Питер Арнелл и группа менеджеров.

«Это за нами?» – спросил Брюс.

Над ними из облаков появилась летающая крепость – вертолет, подобающий президентам и сановникам.

Вертолет Samsung приземлился, и группа поднялась на борт.

«Я вытащил свою видеокамеру и начал снимать», – вспоминал Брюс.

Он прекрасно понимал, что Южная Корея – это страна, находящаяся в преддверии перемен, на заре национального пробуждения. Вертолет летел над холмистыми горами и рекой, где осенняя палитра шаманских курганов и тихих фермерских селений сменялась заводами и военными базами.

Приземлившись, они отправились знакомиться со страной на машине и пешком. Брюс, Михо и Браун бродили по рыночным площадям и буколическим деревням в поисках эстетического вдохновения. Они забрели в буддийский храм с каменной черепахой у входа и обелиском наверху и записали его значение: черепаха как символ долголетия, узор и форма ее панциря используются в древнем гадании. Брюс ходил по рынкам и видел, что там лежат непроданные традиционные предметы одежды, имеющие современное применение.

«Мне больше всего понравилась одежда bojagi, – вспоминал позже Брюс, – лоскутное одеяло с сшитыми вместе карманами. В нем были учтены все принципы дизайна: экономичность, качество, удобство использования и экологичность».

Его энтузиазм был встречен равнодушием со стороны проводников от Samsung.

«Это просто корейские штучки», – пренебрежительно отозвался один из них.

Когда Брюс познакомился со специалистами компании Samsung по дизайну, то быстро узнал об их образе мышления.

«Руководство говорит нам, что Sony добилась успеха, – сказали другому американскому дизайнеру. – Поэтому, если мы хотим быть успешными, то должны делать такие вещи, как Sony».

Не доверяя своим собственным дизайнерам, руководители Samsung Design нанимали иностранные студии, такие как Porsche Design, чтобы импортировать чужие стили в Samsung. В результате, вместо того чтобы разработать собственный фирменный стиль, телефон Samsung мог выглядеть как Motorola, телевизионный пульт дистанционного управления – как Sony, а прототип автомобиля – как Nissan. Рассредоточенная по всей линейке продуктов идентичность Samsung вводила потребителей в заблуждение.

«Я видел тот же эффект в Сеуле – городе, построенном, чтобы показать, что он преодолел трудности, – сказал мне Брюс. – Сеул был безликим городом серых и белых зданий – почти советским по своей архитектуре; он жертвовал своим наследием и самобытностью в гонке за современностью».

Старые архитектурные сокровища – традиционные деревянные дома и колониальные сооружения в викторианском стиле, построенные японцами, – разрушались с пугающей быстротой, на смену им шла корпоративная жилищная застройка. Сам город становился островком роскоши: магазины Louis Vuitton и клиники пластической хирургии – по мере того, как растущий средний класс Сеула начал стремиться заполучить более круглые глаза и выпуклые носы, выбирая из того, что казалось каталогом западных черт.

Гордон видел, что Samsung не хватает идентичности, но, возможно, кризис идентичности был национальной чертой того времени.

Во время одной из его поездок по стране вертолет приземлился на острове Чеджу на территории отеля Shilla, принадлежавшего компании Samsung, где консультанты должны были начать планировать новый проектный институт.