Читаем Взлетная полоса полностью

Они прошли через городок в расположение первой роты. Юля никогда раньше не бывала в казарме и теперь с любопытством разглядывала, как живут солдаты. Кольцов не спеша провел ее вдоль коек, открыл дверь и пригласил зайти в небольшую, чисто выбеленную комнату, стены которой были установлены стеллажами, увешаны графиками, плакатами. Кольцов пододвинул Юле стул, открыл сейф, достал объемистую тетрадь.

– Вот, – сказал он. – Может, вам и неинтересно будет читать. Но я старался все претензии к «Сове» обосновать, как бы сказать пояснее, нашими требованиями. От тех шел условий, какие могут возникнуть в боевой обстановке.

Юля взяла тетрадь, с интересом перелистала страницы.

– Когда же вы столько успели написать? – с нескрываемым удивлением спросила она.

– Здесь данные этого и прошлого года. Первый образец тоже мы испытывали.

– Я вижу, вы пользуетесь интегральными вычислениями. Вам знакома высшая математика?

– Я окончил МГУ.

– Вот как!..

Юля углубилась в записи. Кольцов, не желая ей мешать, отошел к окну. Неожиданно дверь канцелярии открылась, и на пороге появился лейтенант Борисов – командир взвода. Но, увидев Юлю, в нерешительности остановился. Кольцов подал жест: «Проходи, только не шуми». Лейтенант зашел на цыпочках. Метнув взгляд в угол комнаты, спросил:

– Вы еще не посмотрели?

Кольцов не понял, о чем говорит Борисов. Но, стараясь что-то припомнить, наморщил лоб.

– Чертеж… – подсказал Борисов, прошел в угол, снял газету с большого листа фанеры.

– Ах да! – улыбнулся Кольцов. – Нет, не успел. Давай вместе.

На фанере были приколоты два листа ватмана. На одном был изображен погруженный в воду танк. Башня танка глубоко скрывалась под водой. Нырнувший в воду солдат пытался проникнуть внутрь башни. Над танком плавала спасательная лодка. На другом листе были вычерчены какие-то приборы и несколько азимутов. Чертежи были выполнены достаточно четко, хотя скорее походили на рисунки.

– Молодец, потрудился, – почти шепотом похвалил командира взвода Кольцов. – А если придется вытаскивать макет из воды?

– Так вот же лебедка, – указал Борисов на чертеж.

– Это я вижу. А где расчеты? Вытянет она?

– Как миленького.

– Ты мне на цифрах докажи. Сколько весит макет? Сколько выдержит трос? Покажи, как будешь крепить лебедку. Понял?

– Понял…

– И тренажер разверни поподробней. Гирополукомпас покажи отдельно. Свяжи его с измерителем пути. Когда сделаешь?

– Завтра!

– Не спеши, – остудил рвение лейтенанта Кольцов.

– Послезавтра! – поправился Борисов.

– Неделю даю, – усмехнулся Кольцов.

– Все равно раньше сделаю, – упрямо ответил Борисов и, снова вопросительно взглянув на капитана, спросил: – А как с вечером? Не забыли?

– В восемнадцать ноль-ноль! – уверенно ответил Кольцов.

Борисов улыбнулся и, взглянув на Руденко, вдруг задумался.

– А если и инженера пригласить? – шепотом предложил он.

Кольцов неопределенно пожал плечами. Но мысль лейтенанта показалась ему забавной, и он сказал:

– Пожалуйста. Приглашай. Ты хозяин.

Борисов, словно только этого и ждал, смело подошел к Руденко, сказал:

– Товарищ инженер, если у вас сегодня вечер свободный, приходите к нам. У меня день рождения. Будут все наши…

Юля оторвалась от записей.

– Поздравляю. Спасибо, но вряд ли смогу, – мягко отказалась она и добавила: – Вряд ли найду время.

– А вы поищите, – не отступал Борисов. – Мы ведь с вами одно дело делаем. Нам с вами дружить да дружить.

– Это верно, – согласилась Юля.

– Вот и прекрасно! – по-своему истолковал ее ответ Борисов. – Будем ждать!

Когда за лейтенантом закрылась дверь, Юля спросила, указав на чертежи глазами:

– Что это, если не секрет?

– Учим солдат водить танки под водой, – ответил Кольцов.

Но Юле такого объяснения оказалось недостаточно. Она указала на чертежи рукой:

– И для этого нужны такие приспособления?

– Совершенно верно, – подтвердил Кольцов. – Этот тренажер с гирополукомпасом облегчит обучение вождению танка под водой. А этот макет поможет бороться с водобоязнью. При подводном вождении всякое может случиться: на мину танк нарвется, двигатель заглохнет, да мало ли что! Вот и будем тренировать солдат, как надо вытаскивать из танка пострадавшего товарища, как ловчее набросить на крюк буксирный трос. А чтобы технику лишний раз в воду не гонять, решили соорудить макет танка. Он здесь и изображен…

– Теперь ясно, – сказала Юля, перелистала еще несколько страниц в тетради, сказала: – А замеров, Сергей Дмитриевич, я так и не нашла.

Кольцов подошел к железному шкафу, раскрыл его, достал свой планшет, в котором делал записи накануне.

– Вот замеры.

– Все?

– Все до единого, – заверил Кольцов. – Что на ленте было, то и здесь. Для себя переписывал. Хотел как-нибудь на досуге заняться анализом. Но уж раз ленту не уберег, они ваши.

– Ну что ж, спасибо. Пойду. У нас сейчас совещание начинается! – Юля встала и быстро направилась в штаб.

* * *

Она зашла в кабинет, когда все сотрудники КБ, присутствовавшие на испытаниях, уже сидели за столом. Ачкасов сразу же обратил внимание на необычную озабоченность Юли и мягко заметил:

– У вас, Юлия Александровна, такой вид, будто вы что-то потеряли.

Перейти на страницу:

Все книги серии Офицерский роман. Честь имею

Похожие книги

Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия
Алые всадники
Алые всадники

«… Под вой бурана, под грохот железного листа кричал Илья:– Буза, понимаешь, хреновина все эти ваши Сезанны! Я понимаю – прием, фактура, всякие там штучки… (Дрым!) Но слушай, Соня, давай откровенно: кому они нужны? На кого работают? Нет, ты скажи, скажи… А! То-то. Ты коммунистка? Нет? Почему? Ну, все равно, если ты честный человек. – будешь коммунисткой. Поверь. Обязательно! У тебя кто отец? А-а! Музыкант. Скрипач. Во-он что… (Дрым! Дрым!) Ну, музыка – дело темное… Играют, а что играют – как понять? Песня, конечно, другое дело. «Сами набьем мы патроны, к ружьям привинтим штыки»… Или, допустим, «Смело мы в бой пойдем». А то я недавно у нас в Болотове на вокзале слышал (Дрым!), на скрипках тоже играли… Ах, сукины дети! Душу рвет, плакать хочется – это что? Это, понимаешь, ну… вредно даже. Расслабляет. Демобилизует… ей-богу!– Стой! – сипло заорали вдруг откуда-то, из метельной мути. – Стой… бога мать!Три черные расплывчатые фигуры, внезапно отделившись от подъезда с железным козырьком, бестолково заметались в снежном буруне. Чьи-то цепкие руки впились в кожушок, рвали застежки.– А-а… гады! Илюшку Рябова?! Илюшку?!Одного – ногой в брюхо, другого – рукояткой пистолета по голове, по лохматой шапке с длинными болтающимися ушами. Выстрел хлопнул, приглушенный свистом ветра, грохотом железного листа…»

Владимир Александрович Кораблинов

Советская классическая проза / Проза