Взлетная полоса

– Ах да, ну да… Я понимаю, о чем вы думаете. Конечно, постороннему человеку это трудно объяснить. Но я уверяю, это несерьезно. Кирилл сам бы вам сказал, что это несерьезно… Сигарету?

– Спасибо, нет.

– А вы не возражаете, если мы пройдем в место для курения?

– Нет. Спасибо… – Хотя последнее «спасибо» было, пожалуй, лишним.

Место для курения на лестничной площадке – не главной лестницы, а боковой, заурядной, с разъезжающейся пластмассой на железных покосившихся перилах – было означено соответственной надписью, нанесенной черной краской через трафарет, высокой черной урной, набитой окурками, и въевшимся запахом. Сергей Иванов, одетый безо всякой парадности, приподняв край длинной рыжей рубахи, вытащил из кармана брюк пачку сигарет. Щелкнуло колесико зажигалки. Антон и Петя смотрели на него с общим сосредоточенным выражением.

– Вы сказали, что это несерьезно, – напомнил Антон. – Что именно, по-вашему, несерьезно? Смерть Легейдо?

Сергей Иванов с наслаждением затянулся и выпустил дым. Посмотрел на Антона сквозь поднимающуюся к грязноватому потолку струйку спокойными серыми глазами:

– Диверсия.

Следующим пунктом, куда непременно следовало наведаться для выяснения обстоятельств гибели Кирилла Легейдо, стала экологическая милиция, точнее, ее главное здание в Москве, возле метро «Баррикадная». В самом деле, игнорировать драчку, завязавшуюся в канун крушения самолета между «экологами» и администрацией аэродрома, было бы неумно. Аэродром гарантированно получал массу неприятностей в связи с тем, что на его территории произошло такое ЧП… «Ищи, кому выгодно», – этого древнеримского правила юриспруденции не отменила даже наша гораздая на выдумки современность. Турецкий не утверждал, что представители экологической милиции способны были подкупить авиаинструктора Сергея Воронина, чтобы тот подстроил крушение, а после смылся. Но и априорно отметать такую возможность он права не имел. Следует проверить все версии, а потом уже взвешивать, насколько одна превосходит в правдоподобии другую.

Конечно, прямо в лоб спрашивать «эколога» об аэродроме было бы глупо. Ситуация диктует непрямые ходы… И, в конце концов, необязательно, чтобы представители этого ведомства оказались каким-либо образом причастны к смерти Легейдо. Однако экологическая милиция априорно вызывала у Турецкого неприязнь. Вероятно, причина заключалась в том, что ему доводилось сталкиваться с этими честными, благородными людьми, озабоченными охраной окружающей среды, лишь тогда, когда они нападают на автолюбителей, обвиняя их в нарушении нормативов загазованности. Причем козе понятно, что газоиспускание конкретного автомобиля им абсолютно по барабану, а не по барабану им только та сумма, которая может перекочевать из кармана водителя в карман экомилиционера. А после этого – вот чудеса на виражах! – машина вместо опасного газа начинает испускать чистейший кислород и может ехать дальше. До следующего экологического поста… Конечно, Турецкий сознавал, что его восприятие страдает однобокостью и предвзятостью: так и о работниках прокуратуры кто-то может сказать, что все они взяточники, на основании столкновения с отдельными нечестными ее представителями. Но собственный опыт есть собственный опыт, и с его данными трудно бороться.

Баррикадная улица, забитая машинами и заполненная бензинными испарениями, которые вследствие большой концентрации превратились в заметный глазу сизый дым, представляла собой вопиюще антиэкологическое зрелище. Зато в небольшом, скромно обставленном чиновничьем кабинете было прохладно и свежо, точно в сосновом бору. Молодой человек с внешностью положительного героя советского агитплаката в форме экологической милиции выложил перед Турецким папки с делами. Плакатного красавчика звали Ярослав Кутепов. Время от времени поглядывая на его невозмутимый чистый профиль, Турецкий сосредоточенно читал названия, перелистывал материалы дел.

– Вот это дело посмотрите, – сдержанно предложил Кутепов. – Село Новинское, на северо-востоке. Несанкционированная застройка, грубейшие нарушения…

– Да… есть над чем поработать прокуратуре, – так же сдержанно, без эмоций, отозвался Турецкий.

– Коллегам всегда рады помочь. Начальник отдела мне сказал, что замгенпрокурора ищет след строительной фирмы…

– Да-а, очень серьезное дело, очень. Видите, даже меня по старой памяти подключил…

Пауза. Турецкий просматривал содержимое папок. Ярослав Кутепов стоял в сторонке, с отстраненной вежливостью, но как бы на подхвате, готовый в любую минуту объяснить, подбросить новую информацию, направить ход мыслей посетителя в нужную сторону…

– Ярослав Иванович, – понизив голос, с доверительной интонацией спросил Турецкий, – между нами…

– Александр Борисович… – так же доверительно, в тоне «умные люди всегда поймут друг друга», отозвался Кутепов.

– …Скажите: вот эти шесть дел – это все, что вы как инспектор разрабатываете?

На пару секунд Ярослав застыл с новой папкой в руках, словно робот, у которого сели батарейки. Но тут же, серьезно и честно глядя прямо в глаза Турецкому своими васильковыми глазами, кивнул: