Взлетная полоса

-- Нас не только шеф, а уже Владимир Георгиевич поздравляет. Дернула меня нелегкая за язык с этим докладом! -- сокрушенно проговорил он. -Теперь хоть тресни, а снимки представь.

-- Так-то лучше! -- уловив в тоне Бочкарева нотки решительности, одобрил их Заруба. -- Будут снимки. И будет порядок. А представляю, * * бы взвился "дед", если бы вы ему сейчас шепнули, что там чего-то не контачит:

-- Вот именно "чего-то", -- усмехнулся Окунев.

-- Уточним. Не впервой:

-- Не сомневаюсь. Только когда?

-- "Только когда"? -- нахмурившись, повторил вопрос Окунева Бочкарев и снова уселся за стол.

Последний полет Владимир закончил около полуночи. Вся группа встречала его на взлетно-посадочной полосе. Ночь была тихой, звездной, идеальной для испытания "Фотона". Владимир сел и подрулил к ангару.

-- Пошли, -- обращаясь ко всем сразу, сказал Заруба и пошел к самолету. Но, не сделав и десятка шагов, не выдержал и побежал. За ним не утерпел, припустил Окунев и остальные сотрудники. За Окуневым, улыбаясь ребячливости своих коллег и своей собственной, помчался Сергей. На аэродроме остался один Бочкарев.

Когда Заруба влетел в ангар, от самолета уже отъезжал тягач. Тут же и уже без высотного шлема стоял Владимир. По всему чувствовалось, что он устал, что режим испытаний немало вымотал его. Лицо его посерело и сразу осунулось. Казалось, Владимир никого сейчас не видел перед собой. И вдруг он улыбнулся широко и весело. До того смешным показался ему влетевший в ангар Заруба.

-- Остап! Это же не троллейбус! Он подождет! -- окликнул Зарубу Владимир.

Но Заруба в ответ только махнул рукой. Он подбежал к самолету, вскочил на стремянку и ловко втиснулся в кабину. Потом на стремянку взобрался Окунев. Следом за ним -- Сергей. Истребитель окружили со всех сторон.

-- Что случилось, братцы? Чего вы там ищете? -- то одного, то другого конструктора дергал за руку Владимир.

К самолету подошел Бочкарев. И вдруг из кабины раздался радостный вопль Зарубы:

-- Что я говорил?! Что?! Вот она! Пустая, как выеденный орех! -- кричал он, потрясая в воздухе кассетой от пленки.

-- А может, она и вовсе не была заряжена? -- остановил его Окунев. -Может, поэтому и мы не получали сигналов?

Заруба перестал кричать, выжидающе обвел взглядом товарищей, словно желая уяснить, не думает ли кто-нибудь еще точно так же. Но сомневающихся не обнаружил и снисходительно улыбнулся.

-- Откуда только ты взялся, такой Фома-неверующий? Да как же она могла быть незаряженной, если я сам лично вот этими двумя руками ее заряжал? -набросился он на Окунева, показывая ему свои руки с растопыренными пальцами.

Все расхохотались. Хотя смешного ничего не было. Но все понимали, что съемка сделана.

И нервное напряжение, только что цепко державшее всех, разом прошло.

Всем стало весело, и потому смеялись.

-- Ну, хорошо. Хорошо. А приемную катушку вы проверяли? -- чтобы окончательно рассеять даже самые маленькие сомнения, все же спросил Бочкарев.

-- А как же! Вот она: полна, как та писаная торба! -- торжественно объявил Остап и показал вторую катушку.

-- Дай-ка ее сюда, -- протянул руку Бочкарев.

-- Пожалуйста!

Бочкарев повертел катушку в руках, даже потряс ее возле уха и, оставшись довольным результатом обследования, сказал:

-- Ты меньше всех сомневался в успехе, тебе и везти ее в Москву. Не знаю, что покажет проявление. Но что-то покажет. В общем, наполовину дело сделано. Поздравляю, товарищи!

-- У-р-а-а! -- раздалось под крышей ангара. -- Качать его !

К Бочкареву бросились все, кто был в ангаре. Он отбивался. Отчаянно кричал:

-- Ополоумели? Я при чем? Кольцова качайте!

Но его никто не слушал. Подбросили в воздух несколько раз и поставили на асфальт.

-- За это: За это завтра никто не поедет в Москву до тех пор, пока не найдем и не устраним все неполадки в системе передачи информации! -хватаясь за сердце и делая вид, что он страшно рассердился, выпалил Бочкарев.

"Ничего себе накачали: Уж я-то точно должен буду остаться", -- сразу вспомнил о предстоящей встрече с Юлей Сергей и уже вслух добавил:

-- Не пугайте, Юрий Михайлович. Исправим.

Глава 11

Утром Заруба, ехидно ухмыляясь и опросив каждого сотрудника группы, что передать домочадцам, упаковал кассету с пленкой в коробку и укатил в КБ. А вся группа во главе с Бочкаревым отправилась в ангар. Систему демонтировали. Разобрали. Часа через полтора нашли неисправность: пробивал конденсатор в одном из реле. Но устранили эту неисправность только к вечеру.

Сергей чувствовал, что катастрофически опаздывает, нервничал и даже не пошел обедать. Бочкарев заметил это и по-отечески сказал ему:

-- А вам, Сергей Дмитриевич, совершенно необязательно дожидаться, когда завернут последний шуруп. Расчеты вы сделали. Сборку провели. А смонтируем его и без вас.

Сергей в душе поблагодарил Бочкарева. Но воспользоваться его разрешением, естественно, не мог. И потому в ответ только безнадежно махнул рукой.