Взлёт Коршуна

– Кроме первых трёх адресов я уже в дороге послал группу на четвёртый адрес. Пятый и шестой мы пока не трогали. Парни отзвонились, сказали, что на четвертой точке всё чисто. Ящики оттуда сейчас везут к Киму на базу. С первой точки всё изучили и описали. Сейчас… Вот.

Шахов достал планшет и включил глушилку.

– Итак, наличные деньги: рубли купюрами разного достоинства на сумму три миллиона двести пятьдесят тысяч; доллары САСШ общей суммой миллион семьсот тысяч, фунты стерлингов – шестьсот восемьдесят тысяч и германские талеры на сумму два с половиной миллиона ровно.

Далее, паспорта Российской империи, Германии, САСШ: заполненные, с фотографиями и без, с клейкой лентой, уже с печатями поверх ленты. Ювелирные изделия из золота без камней, вот тут опись. Если кратко, то общее количество – тридцать восемь изделий простенького качества и вида, общим весом девятьсот семьдесят три грамма. Оружие…

– Так, – остановил я Шаха. – Давай-ка ты мне скинь на планшет информацию, я сам просмотрю. Что-то на слух чересчур много информации тяжело воспринимается…

Мы прождали возвращения Дьяченко дольше часа. Всё это время я изучал информацию о содержимом тайника Куркиных. Неплохо, очень неплохо. Жаль, конечно, что два тайника мы потеряли, но сейчас парни вывезут ещё один тайник, а там, надеюсь, и оставшиеся два приберём. Но это позже: они, в отличие от остальных, расположены далеко за пределами города – в деревнях.

Игорь Евгеньевич вышел уже не один: следом за ним шли остальные мои сотрудники, включая одного раненого.

– Какого чёрта он до сих пор не в больнице? – возмутился я.

Как раз в этот момент к полицейскому участку, визжа колёсами, подлетел шикарный белый, с лёгким оттенком в бежевый, кабриолет. Из него вышел высокий, подтянутый, неприлично рыжий молодой мужчина. Мои бойцы напряглись. Бросив быстрый взгляд на номера кабриолета, я тоже подобрался. На номере ярким пятном выделялся стилизованный боевой молот. Вот и Олафссоны появились.

Рыжий Олафссон мазнул цепким взглядом по нашей группе, затем перевёл взгляд на крыльцо, увидел Азимова и остановился. Вокруг его правой кисти начало разгораться пламя. Вперёд тут же подались наши бойцы, прикрыв моего финансиста. Передо мной также как из-под земли выросла пара бойцов, грамотно закрыв меня от рыжеволосого огневика.

– Не стоит ухудшать ваше положение, молодой человек, – улыбнулся во все тридцать два профессионально-белоснежных зуба Дьяченко. – От повторного нападения клановых представителей на неклановых российских подданных вашему клану будет уже не отмыться. Поэтому попрошу вас освободить дорогу и не мешать свободному передвижению и так пострадавшим от вашего произвола гражданам.

Слова адвоката прозвучали очень весомо на фоне клацанья передёргиваемых затворов пистолетов-пулеметов и легонько загудевшего воздушного щита.

– И что тут происходит? – На пороге здания появились двое полицейских. Один с погонами лейтенанта, второй – майора. – Корнилов, зови ГБР.

– Не стоит, господа офицеры. Мы уже уезжаем, а вот этот господин, судя по всему, приехал именно к вам. Это по инциденту на улице Тенистой, – переключился на полицейских Дьяченко.

– По машинам! – дал команду Шахов.

Мы быстро погрузились в транспорт и отъехали от полицейского участка. Я обернулся – рыжий Олафссон пристально смотрел нам вслед.

– В больницу или на базу? – спросил по рации водитель минивэна с раненым внутри.

– На базу, – ответил Шахов. – Вызывайте целителей туда же. Хорошо, что они у нас теперь есть.

– Как вы, Семён Ахрорович? – спросил я у Азимова.

Тот устало откинулся назад в кресле и потирал глаза.

– Стар я для таких дел, Максимилиан Алексеевич. Все эти погони, засады, перестрелки, магические поединки горячат кровь вам, молодым. А мы, старики, предпочитаем греть кровь хорошим бренди и каминным огнём, – отозвался финансист. – Цел я. Жив и здоров. Просто устал. Сырые камеры противопоказаны моим старым костям.

– Так Игорь Евгеньевич сказал, что вы всё это время в обезьяннике были возле дежурки и у дознавателей, – удивился Шахов.

– Я про перспективу, – сварливо отозвался Азимов. – И вообще, раз вы не понимаете намёков из-за своей толстокожести, спрашиваю прямо: коньяк есть?

Салон автомобиля потряс дружный смех людей, наконец почувствовавших, как их отпускает нервное напряжение, сидевшее в них до этого тугой пружиной и заставлявшее быть собранными.

Глава 18

Милан, Биарриц, Питешти, Яунде, Марракеш, Одесса, ещё одна Одесса, только на другом материке, Джексонвилл, Сан-Хуан, Мирян, Челябинск, Быдгощ…

Большой глобус на каменной столешнице крутился, и останавливал его только указательный палец Карла, накрывающий точку на карте мира.

Заместитель начальника клановой службы безопасности размышлял, сидя в своём кабинете. Как всегда, помогали ему в этом коньяк, в этот раз пятнадцатилетний «Арди», и большой глобус, подаренный как-то сослуживцами. Была у Карла привычка раскручивать его и тыкать наугад пальцем в его сферу, читая надписи и удивляясь многообразию человеческих городов.