Взломанные небеса

Гудение стихло, в потолке открылась узкая щель, и дрон шмыгнул в нее. Любопытно, кого он отправился предупреждать? Джек встал, поморщился от боли – словно песка насыпали в суставы. В памяти всплыли последние моменты перед тем, как пришло спасительное забытье. Он лежал лицом вниз, спина – ободрана начисто. Громадная кошка лежала рядом, с урчанием грызя что-то мокрое, мягкое, красное. Вторая пантера слизывала текущую по бедру Джека кровь, время от времени слегка царапая кожу клыками. Третья дышала жарко в затылок, дергала тихонько хребет, пробуя когтем белую лестницу позвонков. Затем Хьюго перехватил управление – и мир исчез.

Джек налил в раковину воды, ополоснул лицо. Ее холодное прикосновение показалось таким честным, милосердным. Реальным. Выбившийся из сил Фист еще спал. Да уж, управлять людьми непросто. Конечно, он скоро очнется, но пока можно наслаждаться покоем.

Позади зашипела, открываясь, дверь.

– Джек, знаете, я хотела позвонить вам. И поблагодарить за спасение Ифора, – сообщила Корасон.

– Это я работаю за Внуб.

– Хорошо, но что вы себе позволили потом?

– Снова делал за вас вашу работу.

– Вы вломились в чужой дом, как обычные потогоны!

– Я веду расследование. Занимаюсь тем, чем следовало бы заняться вам.

– И что же вы расследуете? Что пытаетесь доказать?

– Ахматов подтвердил то, о чем я говорил вам.

– Что кто-то из Пантеона возит наркотики? Ох, Джек, оставили бы вы это.

– А еще он подтвердил то, что меня отправили в космос, а Гарри перевели в другой департамент потому, что мы подобрались слишком близко. Два года спустя Гарри открыл дело заново – и был убит.

Про смерть Андреа Джек говорить не стал.

– Вот вам целый букет под одной этикеткой. Теперь убийцы Гарри хотят заполучить Фиста. Они подождут, пока меня не станет, и возьмут его.

– Это невозможно! Боги не ведут себя так! – возмутилась лейтенант.

– Сами проверьте. Поднимите дело Бьерна Пендервилля, про читайте наши отчеты. А если это для вас слишком трудно, спросите себя, почему не арестовали Ауд Ямату и не закрыли «Царь-пантеру».

Корасон присела на маленькую кровать в углу камеры.

– Вы истолковываете произошедшее слишком однобоко. – Она посмотрела на Джека дружелюбно и участливо. – Я хорошо понимаю, отчего вы злитесь на Пантеон. И почему вы так упорно пытаетесь отыскать подлинную причину, по которой Сумрак отправил вас на войну в космос. Но я уверена: найдутся и другие объяснения.

– Корасон, вы не делаете свою работу. Вы не видите реальности, потому что верите в непогрешимость богов.

– Джек, ваша реальность – всего лишь плод вашего воображения.

– Это преступление, нуждающееся в расследовании.

– Послушайте, Джек, я представляю, как вам было тяжело там, на войне. Думаю, даже Лестак поразилась, когда как следует обдумала ваше положение. Я поняла, как мало знаю о Войне программ, и стала изучать ее. Мне очень жаль, что у вас осталось так мало времени. От такого ожесточится любой. Но думать, что лично вас преследуют боги… Джек, они так не поступают. Боги на нашей стороне. Они работают для нас.

– Корасон, я воевал за них и для них. Я знаю, как они устроены. Они – машины войны. Боги любят власть и хотят удержать ее. Если ты встанешь у них на пути – тебе конец. Вот и все.

– Ох, Джек, вы же когда-то так преданно служили Пантеону – и теперь такое…

Форстер ощутил себя до крайности уставшим. Из глубины донеслось тихое клацанье. Паяц просыпался.

– Так или иначе, я пришла сюда не спорить о вашем прошлом. Ахматов не выдвигает обвинений. Он знает о вашем положении и сказал, что понимает, каково вам.

– Ахматов не выдвигает претензий, потому что ему так приказали. Он зашел слишком далеко, его одернули.

– Ох, господи боже! Ахматов раз в жизни показал себя порядочным человеком. Будьте ему благодарны хотя бы за это.

– Известный преступник делает что-то совершенно не в его характере, и вы даже не задаетесь вопросом почему? Фиста хотят получить неповрежденным, потому Ахматов и получил приказ не трогать нас.

– Джек, Пантеон наблюдает за Фистом. Никто не сможет захватить и использовать его.

Форстер вдруг ощутил себя совершенно вымотанным. Желание спорить пропало.

– На все божья воля, – вздохнул он тяжело.

Лейтенант встала, подошла к дверям, прикоснулась, открывая их. Но вопреки ожиданиям Джека не ушла, а повернулась к нему:

– Я говорила с Фистом.

– Когда он заправлял мной?

– Да. С ним, должно быть, трудно ужиться.

– Его сделали для определенной цели. – Джек пожал плечами. – Быть приятным в общении в его задачи не входило.

– А каково оно, когда Фист берет верх? Куда деваетесь вы?

Джек вздохнул снова:

– Меня тогда, в общем, просто нет…

Он сел на кровать, подыскивая слова и удивляясь тому, что хочет отвечать на вопрос Корасон. Та глядела на него с неподдельным интересом и озабоченностью.