Взметайся, разум мой, в небесны дали

Где-то знают, как надо.
Где-то знают, как жить.
Не меняя фасада,
Бунтарей не будить.

Они сверху приказы,

Они сверху мозги.
Нам простым и чумазым:
Мысли, взгляды, шаги.

Мы на ниточках люди

Смеха ради висим.
На нелепом этюде
Лишь в сторонке стоим.

Но спросите у «Гугла»

Про глобальный развод:
«Всё же кто из нас кукла,
Ну, а кто — кукловод?»

Если будет в настрое,

Он ответит тебе:
«Ты и то, и другое,
Я в тебе, ты во мне».

Дольмены

Из камня плиты, как вопросы,
Давя всей тяжестью на грунт,
Ведут уж сотни лет допросы —
Кто знает к душам их маршрут?

Кто наконец раскроет тайну,

Поняв их истинную цель,
В хитросплетениях бескрайних
Пророет к Логосу туннель?

И там, во чреве матерь-камня,

Прольётся серебристый свет.
А луч, немного хулиганя,
Покажет чёткий Божий след.

И тот поймёт, что эти камни —

Древнейший созданный портал,
Прямые связи с Небесами,
Переходящие в астрал.

Дольменов путь совсем неблизкий,

Они как тайный камертон,
Перед историей расписка
И скрытый смысл пред вечным сном.

Когда туристы стали разъезжаться…

Когда туристы стали разъезжаться
И с моря потянуло холодком,
Решили мысы бухты пообщаться
И вспомнить между делом о былом.

Того, кто слева, звали Толстым мысом.

Он с гордостью в руках держал маяк.
Смотрел он вдаль с таким глубоким смыслом,
Над ним светился словно Божий знак.

А справа нежился в лучах заката

Мыс Тонкий — утончений господин.
Играл он в паре роль аристократа,
Похож был на шикарный лимузин.

История в серёдке восседала,

Качаясь в центре бухты на буйке.
Чтоб не было меж мысами скандала
В дебатах жарких о Геленджике.

Ты виноват, что не такой как я

Ты виноват, что не такой как я,
На всё ты смотришь как-то по-другому.
И в зеркале сегодняшнего дня,
Себя ты видишь явно по чудному.

Мне не понять как твой устроен мозг,

Где он свободен, где на цепь посажен.
И где тебе так важен внешний лоск,
Когда труслив ты, а когда бесстрашен.

Меж нами просто пропасть пролегла,

И там на дне осколки нашей дружбы.
А мост сожжён уже давно до тла,
И диалог обоим нам не нужен.

Ну что война? Мы к этому пришли?

И мир, пусть катиться к чертям собачим?
А лица светлые лежат в пыли,
Как прошлый реквизит деньков ребячих.

Но стоп, постойте, есть же Бог!

Он должен нас обоих образумить,
И в споре нашем подвести итог,
Возникшему кровавому безумью.

Ночь. Темно. Ухожу

Ночь. Темно. Ухожу.
Ухожу навсегда.
Чуток мыслей сложу
В чемодан и — айда!

Вы забудьте, что жил.

Жил на этой земле.
Всем долги заплатил
И исчез вдруг во мгле.

Человечек простой.

Не высок, не урод,
Не весёлый, не злой —
Рядовой пешеход.

Круглый шарик меня

Приютил лишь на миг.
А теперь вот и я
Стал его выпускник.