Взорванная судьба

Обижается Колен, когда сверстник то подножку ему подставит, то урок сорвет, когда так хочется показать учителю отлично выполненное задание.

— И все-то сходит с рук этому Биллу-крокодилу! — заливисто смеется, удачно найденному прозвищу, Алик. — Как же- Смитчел-старший в полиции работает. Важный чин!

Про остальное не только вслух говорить, но и просто думать Алик не решается.

Так как сам твердо знает:

— Отец его недруга не простой человек в их полицейском участке.

Молва поработала на то, чтобы полицейскому сержанту создать широкую известность среди местных обывателей. Пусть, и не во всём лицеприятную. Первый там, говорят, коп. Придирчивый и злой. От такого не отвяжешься, если пристанет. У них в квартале даже малышей им пугают, что бы они, не очень-то озоровали.

— За баловство, мол, заберет в каталажку сержант Смитчел, — на ходу, очень похоже передразнивает взрослых Алик Колен. — Да еще надаёт малышам своим широким ремнём по первое число!

И сынок у него под стать! Вот и теперь — отличное получилось бы прозвище:

— Билл-крокодил!

Но обзываться — не в характере Алика.

К тому же еще, чего доброго, лживый и мстительный толстяк отцу пожалуется, как уже бывало:

— Опять, дескать, Колен других одноклассников подбивает на различные шалости.

Там же и до расправы недалеко. Горячим бывает Смитчел-старший на подъём и легким, на рукоприкладство.

Вот как сейчас, часто не слишком одобрительно думает о его сыне — своем сверстнике Алик.

Да только не тогда, когда попадается ему на глаза очередной комикс о похождениях Супермена.

Так и загорелись глаза мальчишки от острого желания немедленно перелистать заветную книжку. Ту самую, что увидел сейчас на прилавках книжного киоска.

— Можно на минуточку? — Алик умоляюще попросил продавца дать ему в руки новинку.

Да еще сделал это с самым независимым видом, будто бы и вправду мог сделать столь дорогую покупку, как эта.

— Валяй! — разрешил продавец.

Зашелестели глянцевые яркие страницы.

Запоем увлекся ими Алик. Так, что не оторвался, пока всю книжку не просмотрел, от корочки до корочки, от всей души наслаждаясь смелостью и необыкновенными приключениями любимого героя.

— Так будешь покупать? — оторвал его от любимого занятия нетерпеливый окрик.

После недовольства, проявленного продавцом газетного киоска, волей-неволей пришлось возвращаться школьнику из восхитительного мира фантастики в их суровую действительность.

И настроения, как ни бывало.

— Здесь тебе не читальный зал. Проваливай! — с еще большим недовольством раздается над самым ухом голос продавца. — Или, всё-таки, будешь комикс покупать?

С ехидной улыбкой торговец протянул широкую ладонь:

— Тогда гони баксы!

Вот и приходится отвечать за проявленное любопытство.

— Нет, простите, такую книжку мне уже родители купили, — извиняется Алик и, вернув комикс на прилавок, сразу спохватывается:

— Сколько сейчас времени?!

— Столько, сколько надо, чтобы опоздать! — хохочет ему вдогонку киоскер.

И глядя на то, как стремительно удаляется спохватившийся школьник, про себя же добавляет:

— Хоть и врет каждое утро, что, мол, родители-голодранцы все ему покупают, однако мальчишка хороший.

Еще и подумал в отношении своего постоянного клиента: — Может, и выйдет из него толк, если не свихнется, как его папаша. Да и мать далеко не ушла. Тоже, как и супруг — та еще наркоманка!

И не только киоскер подобного мнения.

Эту парочку все тут знают как облупленных:

— Они-то уж точно ничего не читают и не пишут. Разве, что в полицейских протоколах закорючку начертят и в объяснительных, когда в участок залетят.

— Вот, говорят, и недавно там оказались, — продолжает думать о своем продавец комиксов. — Сначала самого Колена, а потом и жену его замели фараоны.

Подобным образом киоскер размышлял долго, пока его не отвлекли от этих мыслей настоящие покупатели.

Алик же и вправду опоздал.

Пока бежал, сам себя казнил в душе за то, что уж больно увлекся похождениями Супермена-защитника угнетенных и обижаемых.

— И вот на тебе!

В его классе уже шел урок.

Размеренный голос учителя что-то диктовал.

Можно было надеяться:

— Все обойдется и никто его отсутствия не заметит. Но когда в дверь заглянул Алик Колен, все полетело в тартарары.

— Вот он, падаль заразная! — встретил его приход громкий вопль Билла Смитчела. — Гнать его в шею.

— Спидоносец!

— Отродье наркоманское!

На глазах, все еще ничего не понимающего, мальчишки быстро успели навернуться слезы обиды:

— Что я вам сделал? Почему обзываетесь?

— Еще и спрашивает, — выскочивший из-за своей парты Билл Смитчел с оттяжкой ударил его в лицо. — Иди отсюда и не показывайся, пока свой СПИД не вылечишь!

— Успокойтесь, дети! — навел порядок в классе учитель. — Сейчас же садитесь по местам!

— Ну а ты, Альберт Колен, — обратился он к ревущему от незаслуженной обиды мальчугану. — Иди пока домой и не возвращайся до решения твоего вопроса на педагогическом и попечительском советах школы.

Хохот и улюлюканье, что явно спровоцировал среди одноклассников, Сметчел-младший, не смолкали до тех пор, пока за мальчишкой-изгоем не закрылась дверь класса.

По всей видимости — навсегда!