Взорванная судьба

— Знаю я твои штучки, Бьенол! — продолжил Мануэль. — И если ты снова вздумаешь исчезнуть, как тогда, у песчаного котлована на берегу, то свинцовой пули на звереныша Колена я не пожалею!

Решимость выполнить обещанную угрозу, также читалась и на фигурах других мрачных громил, столь же внезапно выскочивших по команде предводителя из зарослей густого кустарника, где ловко, по-охотничьи прятались в ожидании появления будущей жертвы.

Все они, вооруженные автоматами, не считая гранат и прочего, представляли собой весьма колоритную картину. Ничуть не хуже тех, чем бывают на любом театре военных действий, каких насмотрелся с настенных фресок, только что виденных Бьенолом в старинном бункере.

Сразу оценив всю безвыходность ситуации, в которой оказался не по своей воле, пришелец решился на единственно верный в его положении, шаг:

— Искать согласие с этим преступников и его бандой.

Другого выбора у него просто и не оставалось!

— Хорошо, я сдаюсь, но только при условии…

— Каком ещё условии? — заранее был готов на его требования Мануэль Грилан. — Я позволю тебе все, но только после того, как мы окажемся в гостях у дона Луиса.

А тот и не возражал.

— Обязательно пойдем и к дону Луису, — согласился с ним пленник. — Только вначале выполним мою настоятельную просьбу.

В своих словах и даже в тоне общения Бьенол старался быть предельно убедительным:

— Ведь с этим тянуть нельзя — мальчишка может в любой момент погибнуть.

Вид совершенно безжизненного тельца больного мальчишки, сейчас находившегося под прицелом одного из пистолетов его собеседника — безжалостного кабальеро, только подтверждал самые худшие опасения пилота междухода.

— Да он и так уже почти труп, — хотел было буркнуть Мануэль, но вовремя прикусил язык, понимая, что без заложника взять пришельца живым ему не удастся.

Он был несказанно рад уже тому, что уже добился пока повиновения пришельца и надеялся развивать ход событий в том же русле, начиная с того малого, чего уже удалось достичь.

— Ну, давай, подойди к пацану, только ненадолго, — пытаясь выглядеть великодушным, позволил Грилан, отшвыривая от себя больного Алика. — И все же…

Уже не слушая противника, Бьенол ринулся ему навстречу, молниеносно оказался в шалаше, где подхватил с земли бесчувственное тельце юного спасителя из состояния анабиоза и с облегчением почувствовал сквозь тонкую, мокрую от пота рубашку Алика Колена, что еще бьется в нем сердце:

— Будет жить!

В дальнейшем последний пилот погибшего межпланетного корабля действовал рационально и точно, повторяя всё то, чему н67аучился во время сеансов общения с электронным мозгом, когда вместе разрабатывали план спасения мальчика.

Достав из принесенной с собой коробки шприц и ампулы, Бьенол принялся за врачебные манипуляции, на которые с удивлением смотрели их стражники.

Пришелец очень умело, как будто только этим и занимался всю свою жизнь, развел, принесенный из бункера, порошок из ампулы со своей собственной кровью и сделал больному несколько инъекций снадобья Концифика.

— Что это у тебя за микстура? — поинтересовался Грилан. — Наверное, тоже наркотой балуешься?

Не получив ответа, он махнул пистолетом:

— Коли дело свое сделал, то пора идти в обратную дорогу.

По пути он с хрустом наступил на коробку с остатками, с таким трудом и риском, добытого Бьенолом, препарата злонамеренного мыслителя с Сетелены.

Глава четвёртая

…Невозмутимостью характера дон Луис не отличался с самого своего рождения. И совсем еще мальцом, он орал во все горло, делая это сразу же, если что-то было не по его привередливому нраву.

Особенно же проявилось подобная нетерпимость с недавних пор, когда его «Грузовые перевозки Грасса» стала лихорадить цепь неудач. Вот когда окружающие почувствовали крутой вспыльчивый нрав и грозный характер толстяка.

Не проходило и дня, чтобы под яростные крики и брань не вылетали из его кабинета служащие, на головы которых обрушивался поток площадных проклятий за очередную дурную весть.

И все же такого дикого, пронзительного вопля как этот, еще не слышали стены кабинета главаря наркомафии.

— Не кричал так их хозяин даже в самый разгар страстей по тому или другому потерянному миллиону, — могли сравнивать приближенные. — И тогда обходилось всё, куда более спокойными, последствиями.

Но теперь уже не чувство гнева и ярости, а проявление исключительно радостных эмоций потрясло стены офиса дона Луиса.

Всему же виной стал, самый что ни на есть простой и обыкновенный, серый клочок бумаги с расшифровкой радиограммы, которая пришла только что из его отдаленного колумбийского поместья — асьенды.

…Там — далеко в горах, ее основало когда-то семейство плантаторов Дасса еще в незапамятные годы:

— Имея в достатке количество рабов и местных наемных рабочих из числа индейцев.

Только те благословенные времена, к сожалению, для наследника конкистадоров дона Луиса, давно прошли.