Взорвать «Москву»

Бузько постоял несколько минут у скромного памятника с обшарпанным католическим ангелом на вершине, и ему вдруг захотелось курить, как никогда в жизни. Хорунжий не чувствовал сейчас ничего, кроме этого низменного желания. От неловкости и стыда он поспешил убраться в материнский бревенчатый дом, чтобы укрыться в его прохладной глубине…

Бузько ел горячие с пылу с жару вареники с вишнями, обмакивая их в тягучий луговой мед, и запах Карпат щекотал ему ноздри.

– Может, Марийке стоит вернуться? – проговорил хорунжий, поднимая глаза на мать.

– Куда ж ей возвращаться? – вздохнула старуха. – Работы нет, женихов нет… Погибло село. А ведь какое богатое при Советах село было!

Зная ход материнских рассуждений – сейчас она намеревалась заговорить о чудесах крестьянского довольства, которые советская власть за послевоенные годы совершила на исконной повстанческой территории, – зная, что он сейчас услышит, Бузько торопливо сказал:

– Вы каждый день молитесь за меня, мама. И в храме, и дома. Мне это сейчас очень нужно…

Старуха присела в углу и всплакнула.

– Что-нибудь случилось, мама? – нежно спросил хорунжий.

– Да ничего, – отмахнулась та, и слезы гуще потекли по ее морщинистым щекам.

– Да что случилось? Из-за Марийки, что ли, плачете? Она девка крепкая – осилит и польские теплицы, раз итальянскую старуху выдюжила!

– Да не из-за Марийки я!.. Сосед, Ванька Кравцив, как машину новую купил, так совсем нахальный стал! Забор с моей стороны разобрал, говорит: так сельсовет в семьдесят пятом году отмерил… А я ему: да откуда ты знаешь, ты не жил ведь здесь в семьдесят пятом? А он: не умничай, старая, скоро сынка твоего новая власть к стенке поставит… И вешки вкопал. Забор, сказал, будет бетонный делать…

Бузько вскинул голову. Накопившемуся раздражению нужен был немедленный выход.

Он отставил тарелку, встал и широкими шагами пошел на зады подворья. Мать что-то кричала вслед. Хорунжий пнул любовно вкопанную вешку, поставленную как раз посреди остатков дощатого забора, и рванул соседскую калитку.

Кравцив в одних шортах, на которые наплывало волосатое пузо, возился у машины.

– А-а, здорово, герой-бандеровец! – осклабился сосед. – Много москалей навоевал?

Ни слова не говоря, хорунжий подошел вплотную и с хрустом ударил толстяка в лицо.

– Я сейчас поставлю новые вешки, – хрипло проговорил Бузько, склоняясь над залитым кровью Кравцивым. – Если еще раз мать побеспокоишь, я твою хату и «Хонду» твою вшивую сожгу!.. Повтори, сволочь!

– Хату… и вшивую… сожгу… – закрывая голову руками, нечленораздельно пролепетал сосед.

Хорунжий несколько секунд постоял, не зная, что делать дальше, и вернулся в дом к плачущей матери.

На соседском подворье воцарилась испуганная тишина.

Глава восьмая Игры патриотов

Наша жизнь – в ночи без света

Путешествие зимой.

В небесах, что тьмой одеты,

Путь прочесть мы тщимся свой.

Песня королевской швейцарской гвардии

– Подъем, пехота! Учебная тревога!

Этот хлесткий окрик разбудил Артема. Тарасов механически взглянул на часы: четыре тридцать утра. Черкасов стоял над его койкой, по обыкновению скаля зубы.

– Сам ты пехота, – буркнул Артем. – Куда сегодня?

– На рыбалку! – хохотнул майор. – Если рыбнадзор позволит!

В размытой первыми лучами солнца предутренней мгле сияли фары дежурной машины. Уселись. Тронулись.

Через полтора часа, свернув с трассы на неприметную грунтовку – предупредительный тип в камуфляже поднял перед ними шлагбаум, – они оказались у КПП базы Федеральной службы охраны далеко за городом, на Москве-реке. Здесь тренировались боевые пловцы – те самые, что обследуют реку на подступах к Кремлю.

В скупо освещенном ангаре, прилепленном над самой водой, спецназовцев принял немолодой человек в камуфляже без знаков различия.

– Приветствую в вашем лице «Шишкин лес»! – протянул он сильную руку. – Что, как жареный петух клюнул, так сразу в ФСО?.. Любительская подготовка, как мне доложили, у обоих имеется… Ладно, товарищи офицеры, внимательно слушаем вводную…

Вдыхая сырой запах речной воды и слушая неторопливую речь офицера-подводника, Артем думал о предстоящем непростом деле.

– Дослушали – уяснили, – подытожил подводник. – Только на черта это вам надо?.. Ладно, не мое дело. Айда экипироваться, товарищи офицеры!

Артем с Димой еще копались в не желающем расправляться снаряжении, а сотрудник ФСО уже стоял над ними, поблескивая резиновыми боками гидрокостюма.