Взрослая колыбельная

– Осторожно с руками-то! Сейчас как уроню учебники тебе на ноги, а они как булыжники весят. Мало не покажется, – спокойно сообщила я.

Бывают такие люди – даже когда они злятся, почему-то ты уверен, что по-настоящему плохое они сделать не способны. Кишка тонка.

А может?…

– Катя, – не обращая внимания на предупреждение, сказал он, правда, вежливости прибавилось, раз уж имя вспомнил, – прошу тебя пойти со мной на следующую седмицу. Ты согласна?

Надо было отказать. Надо было! Я ведь уже решила переключиться на учебу, решила сделать перерыв в поисках, но соблазн слишком велик.

Хотя… это в последний раз. Клянусь! Если в этот раз ничего не выйдет, клянусь, отложу на потом, займусь другими делами. А… дело, наверное, не только во мне? Такое необычное приглашение. Стойте-ка!

– А тебе это зачем? – прищурившись, спросила я.

Непохоже, чтобы он внезапно воспылал ко мне любовью или элементарной симпатией. Разве что это ОН.

– О! Хочу кое-кому указать на его место. – Бакуня непроизвольно притронулся к губе, нахмурился и отдернул руку. – Чтобы знал, псина, что не он один умеет бить по больному месту.

– Я не понимаю.

– Не бери в голову, ты тут ни при чем. Так, мои мелкие проблемы, – его губы растянулись в подобие улыбки. – Обещаю, что ничем тебя не обижу. Угощу всем, что закажешь, и провожу домой. Приставать не буду, разве что с разговорами, но оставляю за тобой право остановить даже разговоры. Если зарвусь. Пойдешь?

– Обычно мы с Белкой вместе ходим…

Белке ведь все равно придется туда идти? Как и каждому из нас.

– И ее возьмем, третьей будет, – обдумывая что-то свое, сообщил Бакуня. – Пойдешь?

– Да.

Думаю, Белку уговорю. Хотя… Лад наверняка припрется с какой-нибудь другой девицей, но мне нужно… попробовать в последний раз, ведь в воздухе прямо витает какое-то ощущение… не победы, нет, наоборот, невольного нагнетания, как будто что-то сгущается. Непонятно, то ли счастье, то ли беда. Но оно идет. Оно все ближе.

– Я зайду тогда перед седмицей, как только темнеть начнет. Платье свое надень, то, красивое, прическу сделай. И улыбайся, – он хмыкнул. – Главное – улыбайся, Катя!

Он снова скривился от боли в губе, зло сплюнул и ушел.

Белке про приглашение я пока ничего не сказала, поставлю потом перед фактом. Куда она денется? А не захочет в компанию к Первым сыновьям, пусть сама сидит – торчит за пустым столом, как изгнанница.

Платье я, конечно же, надела и прическу сделала с помощью Лельки, и губы подкрасила. И даже в зеркало не нужно было смотреть – я знала, что выгляжу хорошо. Это обычно чувствуется, подразумевается после перечня всего, что ты с собой сотворил: искупался, расчесался и подготовил красивую одежду, которая на тебе отлично сидит. Если ты сделал все нужное, разве после этого можно выглядеть плохо?

Белке я долго намекала, что ей тоже стоит принарядиться, но она то ли не поняла, то ли проигнорировала – склоняюсь ко второму варианту. И, к моему удивлению, отнеслась совершенно спокойно и даже равнодушно к новости о приглашении Бакуни. Я даже не поняла вначале почему, но оказалось, потому что она пойдет не со мной, а с Лелькой и Коловратом, о которых я почему-то не подумала.

И ладно! У меня своих забот полон рот, чтобы еще переживать, не будет ли Белка чувствовать себя третьей лишней. Как-то без меня она тут раньше жила, седмицы посещала, и ничего. Жаль только, ощущение гадкое, будто ты кого-то бросил, но с этим тоже справимся. Пройдет седмица – и брошусь грехи замаливать.

Бакуня не опоздал, пришел даже чуть раньше. На меня еле взглянул, всю дорогу хмурился да витал в мыслях там, где мне места нет. Впрочем, это не расстраивало, даже наоборот. У него свои дела, не до меня? Прекрасно, у меня ведь тоже свои.

Мы пришли в числе первых, остальные подтянулись позже, когда я уже выпила половину высокого стакана ягодовки. Как раз поднесла в очередной раз ко рту и чуть не подавилась, потому что Бакуня вдруг взглянул на меня с таким жаром и обожанием, просто жуть взяла. Причина быстро стала ясна – к нам подходили остальные Первые сыновья с подружками. Битых среди них не было. Жаль, я надеялась сразу понять, с кем подрался Бакуня и на кого так разозлился. Остается два варианта – либо он в ссоре не с одним из Первых сыновей, либо ему наваляли быстрее, чем он смог дать сдачи.

Остальные меня словно не замечали. С Волиным мы впервые оказались лицом к лицу после гибели зверька, и я не буду, не буду скандалить! Не теперь. Впрочем, коротко зыркнув в мою сторону, он принялся болтать с остальными. Жегло так и вовсе меня проигнорировал, сел подальше и тут же принялся щупать свою Аташу, да с таким видом, будто души в ней не чаял. А она еще улыбается… Интересно, знает, чем ее драгоценный на досуге балуется? Если он со мной так, накоротке, то и других девчонок стороной не обходит.

Зачем, интересно, встречаться с таким козлом? Ах да, Первый сын! Хочется хмыкнуть, как Белке.

– Здравствуй, Катя, рад тебя видеть.

Гурьян сел рядом и приветливо улыбнулся. Его было приятно видеть, и было бы еще лучше, приди он один, но рядом уселась его Корка, которая, конечно, не могла промолчать.