Взрослая маленькая девочка

Что ж, усилия юной особы были ненапрасны. Малыш перестал плакать, но спать, к сожалению, больше не хотел. Катя не стала звать на помощь мать, считая себя достаточно взрослой, чтобы самой справиться с карапузом. Ведь ей не раз приходилось одевать и раздевать свою куклу Люсю, укачивать её и укладывать в кроватку. А это не так просто, согласитесь!

– Нет таких проблем, с которыми я бы не справилась! – снова и снова амбициозно повторяла себе Кнопка в такие моменты сомнения, как сейчас.

И, видимо, это ей помогло набраться смелости, чтобы выйти на улицу без спросу с маленьким братиком.

Не останавливаясь, она катила коляску по каменистой дороге, а дойдя до конца авеню, решила и вовсе не возвращаться. Продолжив путь, Катя оказалась на незнакомой улице, но и это её не смутило. Дитя наконец засыпало.

– Ещё немного погуляю, и Саша точно уснёт, – рассуждала Кнопка, как вдруг повалил чёрный едкий дым, да такой, что ей стало трудно дышать.

– Наверное, кто-то жжёт костер, надо срочно убираться отсюда! – приказала она себе.

Мысленно прикинув, как лучше добраться до дома, Катя быстро развернула коляску и, вглядываясь в дымовую завесу, направилась в обратном направлении. Саша не издавал ни звука, и это девочку настораживало ещё больше.

– О, только не плакать! – просила она про себя.

Тут-то нежданно-негаданно послышались чьи-то шаги сзади и раздался грозный голос: «А ну катись отсюда к чёртовой матери! Дура!»

Испугавшись вкрай, Кнопка бросилась бежать сломя голову. Она повернула налево, и дым наконец-то оказался позади – её взгляду предстали самые яркие и чистые небеса. Но стоит нахвататься страха, и уже не остановишься, а будешь инстинктивно лететь стрелой.

На спуске с горки от состояния крайней безнадёжности у Кнопки подкосились ноги, и, отпустив коляску, она упала коленом на асфальт.

– Нет, нет! – закричала Катя. – Остановись, пожалуйста!

Но коляска катилась всё быстрее. Тогда Кнопка, пересилив боль от кровоточащей раны, ринулась за ней. В конце концов коляска остановилась. Теперь-то Саша не орал, а лежал не шевелясь и словно не дыша: он был жутко напуган.

Как бы грустно ни звучало, но это было ещё не всё, чему предстояло случиться.

Внезапно дно коляски шлёпнулось на землю и на улице снова раздался душераздирающий крик.

– Мама, о мамочка! – зарыдала девочка.

Подняв кроху на руки, она не знала, что делать дальше. Из его пробитой головы стекала кровь на лицо. Вокруг не было ни души. Крепко прижав к себе братика, она устремилась к дому, оставив сломанную коляску.

Подбегая к дому, Катя увидела нервно мечущуюся мать и старших сестёр, которые, по всей видимости, только сейчас заметили пропажу детей и всячески пытались их найти.

– Мамочка, прости! – со слезами на глазах сказала Кнопка и трясущимися руками передала ей окровавленный комочек.

Лицо матери побелело, глаза жутко расширились. Она выглядела насмерть перепуганной.

Ничего не сказав, женщина опрометью поспешила в жилище, чтобы как можно быстрее оказать первую медицинскую помощь бедному ангелочку до приезда врача.

Девочки разрыдались.

– Как ты могла так поступить? – возмущённо спросила Вера.

Но Катя ничего не могла ответить. Она лишь тихо вздохнула и низко опустила голову. Сёстры удалились, оставив её одну.

Катя не решилась войти в дом и поэтому укрылась в неприметном уголке сада за многоствольным кустарником ирги. Сюда она приходила часто, сидела подолгу. Это было её тайное место. Конечно, мама и папа о нём знали, но никогда не нарушали её уединения.

Здесь она превращалась в романтичную фантазёрку, придумывала приключенческие истории, где была принцессой не какого-нибудь захудалого королевства, а целой планеты, отзывчивым крокодилом Геной, коварной старушкой Шапокляк и всеми теми, кого только могла вообразить. И, надо сказать, получалось у неё довольно неплохо. Но сейчас она чувствовала вину, и ей совершенно не хотелось развлекаться.

– Если что-то плохое произойдёт с братиком, это будет только из-за меня. А ведь всё могло бы быть иначе, будь я послушнее. Мама не раз говорила, что нельзя отходить от дома без разрешения. Ах, как жаль, что я такая беспечная! Бедный, бедный Саша!

Она так искренне раскаивалась, что в её голове возник стих:

Прости… прости… прошу прощенья,
Так совесть мучает меня,
И слёзы льются сожаленья…
И стыдно от самой себя!

Благодаря сильному душевному потрясению у Кнопки открылся поэтический дар, который впоследствии станет для неё самым большим увлечением.

Спустя какое-то время внезапно полил дождь, словно почувствовав что-то неладное.

– Я заслужила… Это моё наказание! – говорила она себе под нос, не трогаясь с места несмотря на холод: уж так ей хотелось устроить себе хорошую трёпку за проделанное.

Но в эту же секунду до неё донеслись голоса сестёр:

– Катя, Катя, где же ты спряталась? Если слышишь нас, отзовись!

Сёстры ждали ответа, но Катя молчала.

– Пойдём скорее домой, не мокни под дождём, ты можешь простудиться! – продолжали они.

Но Катино решение не изменилось.