Взрослая жизнь для начинающих

Вечер у Мэри проходил безрадостно. Происходящее на другом конце линии, судя по всему, являло прямо противоположную картину, — казалось, что в «Виноградной грозди» собралось множество энергичных, интересных молодых людей и они замечательно проводили время. Мэри снова повернулась лицом к пыльным полкам, потому что ее так и тянуло как-нибудь подвигаться. — Я могла бы быстро принять ванну и через час быть у вас.

— Нет, нет, не нужно. — Было слышно, что Айона в отличном настроении, и в ее голосе можно было различить еле сдерживаемый смех. Причем отнюдь не истерический, который стал в последнее время у нее прорываться.

Мэри позавидовала, потом устыдилась того, что желает окружающим каких-нибудь заморочек, а потом перестала об этом думать. В последнее время она сама не понимала, что чувствует, и это сбивало ее с толку и мешало в работе с детьми. Она открыла было рот, чтобы возразить, но Айона снова отвлеклась.

— Ой, подожди. Извини, Мэри. — Приглушенно послышалось обсуждение блюд, а потом Айона направила посетителей сесть за столик в углу. Ее любимый столик. На двоих. С него можно было отлично видеть происходящее на кухне, — пришедшие наверняка надеются хоть мельком увидеть знаменитое на весь Лондон Божество Рок-н-ролла и Выпечки. Мэри снова повернулась, высвободила запутавшуюся в телефонном проводе ступню и поняла, что смотрит на изображение самой себя, значительно более худенькой, улыбающейся со свадебного фотоснимка, висевшего в рамке на стене напротив.

Она с трудом сглотнула. Все фотографии, на которых был Крис или она и Крис, лежали сейчас в коробке под лестницей, завернутые в поношенные футболки, которые он не стал брать с собой. Как же она не заметила этот снимок? Зажав трубку плечом, Мэри сорвала его с крючка. На стене осталась светлая рамка — из осевшей вокруг фотографии пыли.

Она некоторое время стояла и смотрела на снимок в рамке. Неужели это она стоит под навесом из банановых листьев, держа Криса за руку? Не ее волосы, не ее лицо, ну и конечно же, не ее живот.

— Мэри? Ты еще на проводе? Сегодня я попросила Марка поработать в зале, — жизнерадостно продолжала Айона, ни о чем не подозревая. — В кухне сейчас непривычно тихо. Нед готовит только рыбу, поскольку так удачно приобрел большую партию у поставщика, что у нас теперь на выбор только четыре основных блюда, и Марк помогает нам с Тамарой за стойкой. Нед! Возвращайся-ка туда, а? И треску возьми с собой!

Мэри грустно подумала, что даже замечания в «Грозди» звучат весьма мягко.

— Да я сама не против прийти, — снова предложила она, повернувшись в другую сторону. Глаза Мэри рассеянно пробежали по собранию сочинений Томаса Харди издательства «Пингвин», которое стояло как раз на таком уровне, чтобы его замечали все входящие в комнату. — Я сижу здесь с бутылкой дешевого красного вина, которая досталась мне в школьной рождественской лотерее, и пакетиком шоколадных батончиков. И мне в этой компании предстоит провести всю ночь. То есть было бы очень здорово, если бы ты меня позвала и избавила бы от их общества.

Она попыталась сказать это шутливым тоном, хотя все было совершенно серьезно. В те вечера, когда она работала в «Грозди», есть ей не хотелось; оставшись вечером дома, она, как персонаж древней компьютерной игры, бродила по дому, постоянно открывая и закрывая рот, пока все не было съедено, и тогда она переходила на следующий уровень в этой игре — действие переносилось в «Сейнзбери», а Мэри вооружалась тележкой.

— Не-е-ет. — Голос Айоны все так же дрожал от сдерживаемого смеха — так смеются, когда секретничают; казалось, будто ей позвонили как раз тогда, когда кто-то рассказывал длинный анекдот.

На мгновение Мэри грустно подумала: вот что чувствовала моя мать, когда я звонила с вечеринок и просила, чтобы меня встретил кто-нибудь из братьев. Честно говоря, в такие моменты она была уже порядком выпивши. Фотография в ее руках показалась очень тяжелой, и она положила ее на пол. А потом задвинула ногой за книжные полки.

— Правда, Мэри, тебе незачем появляться — все идет настолько хорошо, что даже Ангус отправился домой.

— Ты не шутишь? Я-то думала, что он всю неделю ночует на ворохе газет, чтобы не пропустить момент, когда привезут овощи?