Взрослые игрушки

Кровать у Пети была с водяным матрасом. И застелена шёлковым бельём. Я разделась, плюхнулась на кровать, и тут же начала ловить руками подушку, которая отчего-то выскальзывала из под моей головы как мыльный пузырь.

Рома сорвал с себя свои парчовые одежды, и, с баобабом наперевес, рухнул рядом. Меня подбросило. Ударило о стенку. И я наебнулась на пол. Рома лишь виновато хихикнул. Я бросила на пол скользкую подушку, и устроилась кое-как на краю. Глаза начали слипаться.

Сквозь сон я слышала как ворочается Рома, как пыхтит и вздыхает, и вдруг он гаркнул:

– Хочу ебаться!

А то ж! Надо думать! Только меня, вот, ебать не надо. Я для него щас «пучок мышек-девственниц – пятнадцать копеек».

Я повернулась к Роме спиной, и пробормотала:

– Знаешь, у меня есть секс-фантазия. Давай, ты будешь дрочить, а я буду ржа… Смотреть то есть. Меня это возбуждает.

– Да? – обрадовался Рома-хуй.

– Да. – Твёрдо ответила я, и уснула.

Мне снилось, что я плыву на лодке. С лодочником Петей. Он мне играет на балалайке ламбаду, и поёт голосом Антона Макарского: «Вечная любо-о-овь, верны мы были е-е-ей…»

И тут раздался крик:

– ААААААА!!!! ЫЫЫЫЫЫЫ!! ОООООБЛЯЯЯЯЯЯ!!!

Спросонок я заорала, и мне тут же кто-то обильно кончил на ебло. После чего матрас ещё раз тряхнуло, я подлетела, впечаталась рожей в стенку, почти к ней приклеилась, и сползла на пол.

Зачерпнув с глаз две горсти липких соплей, я обрела слабое зрение, и увидела Ромин баобаб, который продолжал фонтанировать в потолок, а потом самого Рому, который конвульсивно дёргался на матрасе, и стонал:

– Ты это видела? Тебе понравилось, детка?

Я вздрогнула, и ответила:

– Тебе пиздец, дрочер…

Я царапала Рому ногтями, я кусала его за баобаб, я вытирала своё лицо о Ромины волосы, и громко ругалась матом:

– Сука! Мудак! Долбоёб! Я тебе твой хуй в жопу засуну, чтоб голова не шаталась! Уродины кусок!

На мои вопли прибежал Петя-лодочник, накинул на меня одеяло, схватил в охапку, и отволок в душ.

– Петя! – кричала я в одеяле. – Петя! Этот пидор кончил мне на голову, пока я спала! Я убью его!!!

– Убьёшь. – Спокойно отвечал музыкант Петя. – Убьёшь. Но потом. Утром. И подальше от моего дома, пожалуйста.

Рому я так и не убила. Он съебался ещё до того, как я вылезла из душа, где извела на свою голову литр шампуня. Рома съебался из моей жизни навсегда.

Из жизни. Но не из памяти.

И когда я стану старой бабкой, а это будет уже скоро, я буду сидеть в ссаном кресле под оранжевым торшером, и думать о хуях. Как минимум о двух.

О пипетке и о баобабе.

Глава двадцать шестая

Всё просто. Просто как таблица в Экселе. Всё отрепетировано, одобрено и подписано. Всё просто. Хотя и не гениально. Одна таблица. Три графы. «Нужное подчеркнуть»…

Ненавижу.

* * *

– Дзынь-дзынь.

– Кто там?

– Это я, твой Вася.