Взрослые люди

– Ну, как-то так вышло. Ведь я же приглашал. А потом, буквально назавтра, он звонит мне на сотовый и говорит: «Тут один мой рижский приятель мечтает с тобой познакомиться». Приезжаем. Какой-то местный миллионер. Вилла миленькая – не Рублевка, конечно, но ничего. Вполне шикарный ужин. Народу человек сорок. Хозяин – приятный господин. Но вижу я, что он вовсе не мечтал со мной познакомиться, а это Сережа его упросил, типа «можно я приведу своих друзей, интересные люди, то да се».

– И что? – спросил Алехновский.

– Какой ты тупой! Он меня за чужой счет угостил.

– Тонко, – сказал Алехновский.

– Жизнь, – сказал Маркин. – Она требует внимания и анализа. Давай выпьем. Смотри, что у меня есть…

Он встал и пошел к шкафу.

– Давай, – Алехновский достал из портфеля бутылку. – Ты лучше посмотри, что у меня есть.

– Что? – обернулся Маркин. – Ну-ка, покажи, что принес!

– Ты что, жлоб? – засмеялся Алехновский.

– Не знаю, – сказал Маркин.

сценарий художественного фильма Анеле

Анеле Йонасовна Руткене была богатой пожилой дамой. Когда-то управляла финансовыми компаниями; после болезни ушла на покой. Оставив себе капельку акций, как она выражалась.

Муж звал ее Неля Иванна. Мужа звали Володя.

Он раньше был санитаром в больнице, где ей делали очередную операцию. Простой мрачноватый мужик. Но была в нем какая-то надежность.

Анеле была разведена, а сын учился в Америке, в “Wharton School”. А домработница вдруг уехала. То есть она осталась совсем одна. Поэтому она договорилась с Володей, чтобы он привозил ей продукты.

У него была разбитая «пятерка», потом Анеле дала ему доверенность на свою “BMW”. Потом попросила починить люстру. Потом – нанять уборщицу. Купить новый холодильник. Она узнала, что он вдовец, у него дочь в восьмом классе, а сын бросил школу и пошел работать.

Потом Володя стал оставаться у нее ночевать. Потом она велела ему уйти с работы и сказала, чтоб о деньгах он не беспокоился. Потом они тайком расписались.

Володя не одобрял, что Анелин сын учится в Америке. Ему было жалко парня. Чего себе голову грузить? Вот его сын – охранником в универсаме. Сутки работать – трое отдыхать. Класс!

– А что он там делает? – спросила Анеля.

– Смотрит, чтоб мелкие ничего не перли, – сказал Володя. – Сникерсы или жвачки. Домой пришел, и сам себе хозяин. Взял пивца, сел к телику. Или к ребятам пошел.

Однажды Володя сказал, что сына призывают в армию.

– Надо откупиться, – сказала Анеле. – Я дам деньги. Там дедовщина. Над ним будут издеваться.

– Да ну, – сказал Володя. – Он сам кого хочешь зачморит. А если его почморят, только полезно. А то онаглел совсем.

Они первый раз сильно поссорились.

– Ну почему, – кричала Анеле, – ты считаешь, что бедные и необразованные лучше, чем образованные и богатые?!

– На нас земля держится! – кричал Володя. – Мы вот этими руками! А вы дармоеды! Прости, Неля Иванна, ничего личного!

– А кто телевизор придумал, который вы сутками смотрите?

– Вы, вы! – отвечал Володя. – Чтоб простой народ оболванить!

– Хорошо. Телевизор – это зло, согласна. А вот, например, унитаз?

– Если унитаз поломается, простой человек сможет орлом во дворе! – захохотал Володя. – А интеллигенция от своего говна лопнет!

Когда Володина дочка перешла в десятый класс, Анеле встретилась и поговорила с ней. Потом сказала Володе:

– Я наняла Светочке репетиторов. Она пойдет в Высшую школу экономики. Я буду платить. Потом она поедет учиться в Лондон.

– Точно? Это твое твердое решение? – спросил Володя.

– Завтра я открываю для нее счет.

– Тогда давай выпьем за это дело! – притворно обрадовался он.

И подсыпал Анеле яду.

Но от волнения перепутал бокалы.

Его сын поступил в школу прапорщиков, а потом в военное училище.

А дочка заканчивает «Вышку».

Потому что самое главное в кино – это хороший конец.

до и после полуночи Один дома

Мне было одиннадцать лет. Мы года полтора как переехали в новую квартиру.

Мама с папой часто уходили по вечерам. В гости, в театр, в ресторан, в ЦДЛ или еще в какой-нибудь клуб – на просмотр фильма, на вечер поэзии, на театральный капустник.

Я любил, когда мама с папой были дома. С ними было интересно и весело.

Но когда они уходили до поздней ночи, я тоже не особенно скучал.

Квартира была большая. Много книг на открытых полках. А из окон была видна вся Москва, с улицами и высотными зданиями вдали. Одиннадцатый этаж, с ума сойти. Особенно по сравнению с подвальной коммуналкой. Там я спал за шкафом. А теперь у меня была своя комната!

Поэтому, когда мама с папой уходили, я наслаждался простором и свободой. Читал, валяясь на диване; ел хлеб с вареньем; подолгу смотрел в окно, как едут машины по Садовому кольцу. А потом ложился спать.

В общем, совершенно не страдал, что меня оставляют одного.

Однажды я услышал, как мама в коридоре говорит папе (они как раз вернулись из гостей и думали, что я сплю):

– Мне кажется, Дениска вырос очень равнодушный. Холодный. Ему как будто все равно, дома мы или нет. Мне кажется, он без нас совсем не скучает. И совсем не волнуется.