Взрыв

– Даже так? Что еще ты придумаешь, чтобы попытаться меня остановить? Какую еще ложь скажешь? Сколько бы верных тебе солдат не осталось во дворце, преданных мне куда больше и это лишь вопрос времени, когда они захватят все. Как ты собирался вывезти семью? Вертолетом? А ты уверен в пилоте? Думаю, Лорд Алистер успел тебя предупредить о том, что никому в этих стенах верить нельзя, – в голосе Рейнхарда слышалась издевка, он хотел словами заставить брата сдаться, и я не понимал, зачем.

– Успел, потому я и доверился тем, в ком был полностью уверен. А если ты не веришь мне, то тебе стоит поверить хотя бы ей самой, – медленно, очень медленно Геннадий откинул полу пиджака, продемонстрировав внутренний карман. Аккуратно подцепив двумя пальцами сложенный в четыре раза лист бумаги, он продемонстрировал его Рейну и принялся разворачивать, – еще до взрыва на площади и своего попадания в больницу, я дал Лиаму задание. Он должен был втереться к твоей ненаглядной Скарлатине в доверие и влюбить ее в себя. Это жестоко, я понимаю, но только так я смог бы тебя проучить. Я хотел, сделать так, чтобы то, ради чего ты все это затеял – потеряло смысл. Ведь обидно, когда ты проделываешь такой трудный и долгий путь к своему счастью, а в конце тебе сообщают, что все это было зря. Вот и сейчас, я с радостью посмотрю на твое выражение лица, когда ты поймешь, что проделал напрасную работу, предал семью – ради чего? Малолетней девчонки, влюбившейся в слащавого блондина? Лиаму даже не пришлось ничего делать, когда она попала во дворец, то уже была влюблена не в тебя, и уже давно, – пока Геннадий все это говорил, лист, зажатый между его пальцев был протянут в сторону Рейнхарда, насколько позволяла длина руки. Брату нужно сделать всего шаг, взять его и прочитать, и я знал, что эта записка разобьет ему сердце, если оно и правда чувствует тоже, что и мое когда-то. Я не знал, на самом ли деле Катрина любила меня, или лишь играла, ведь ее этому учили, но я очень хотел бы узнать правду, как и сейчас, я был полностью уверен, что Рейн хочет узнать правду о чувствах Эскей к нему.

– Слащавого блондина, которого ты отправил в кабинет личного помощника? Вот его-то я и убью следующим, после тебя и твоего сына, – эти слова брат прошипел так, что у меня волосы встали дыбом. Больше ждать я не стал, и Рейнхард понял это слишком рано. Я успел отпрыгнуть на шаг и перевести дуло пистолета с Геннадия на него, прежде, чем пистолет брата взмыл вверх и раздались два выстрела одновременно. Мою ногу в области бедра пронзила дикая боль, и я рухнул на пол, как подкошенный. Мой выстрел поцарапал руку Рейнхарда, задел часть куртки, оставив в ней дымящуюся дыру. Мой маневр дал Геннадию время для разгона и прыжка с постамента. Он вовремя набросился на брата, свалив его с ног и выбив из руки пистолет.

Схватившись за ногу, я уставился на аккуратное отверстие и булькающую в ране кровь. Боль была дикая, хотелось вопить во все горло, и я решил не сдерживаться, надеясь, что на звук моего голоса прибежит помощь, лучше если она будет в лице сторонников Империи и Геннадия, но рад буду любой другой. Пистолет остался лежать там, где мои пальцы разжались и выпустили его. Сейчас для меня в приоритете было зажимать свою рану и не истечь кровью. Как назло в этот момент из головы вылетели все уроки по оказанию первой помощи и курсы, на которых рассказывали, как следует поступать в аналогичных ситуациях. Я знал только одно – если сильно жать на рану, сжимая ее края, кровь должна течь меньше, и я не умру от ее потери. В стороне, катаясь по полу и нанося друг другу удары, в диком припадке дрались двое моих братьев, и я ничем не мог помочь ни одному из них. Голова кружилась от боли, перед глазами все плыло, и выстрел стал для меня совершенно неожиданным.

Подняв глаза, я уставился на тяжело дышавшего, измазанного в крови, Рейнхарда. Он лежал на спине с пистолетом в ладони, а поверх него, раскинув руки, лежал Геннадий. Его голова безжизненно свисала с груди брата и едва не касалась пола. Как Рейну удалось дотянуться до оружия и почему наследник трона не пресек это – я не знаю. Тут в двери тронного зала забежало несколько человек, и один с чемоданчиком в руках, бросился ко мне.

– Леон, смотри, чтобы он не умер, я лично хочу казнить его, – недовольно бросил Рейн, даже не посмотрев на меня, после чего бесцеремонно скинул тело Геннадия с себя и с помощью подбежавших солдат, поднялся на ноги, – дальше я сам, закончите здесь, – с этими словами он сорвался с места и насколько мог быстро направился к дверям в приемную Императора. Наблюдая за ним, я прекрасно знал, куда он идет, и перевел взгляд на смятый лист. Он так и остался непрочитанным, валяясь на полу между троном и местом, где лежал я.

Глава 29. Лорд Алистер